– Дядя Борис, откуда вы? – изумленно спросила Даша, стыдливо прикрывая руками грудь.
– Из страны дураков, – раздраженно буркнул Борис.
Действительно, вчера вечером их с Чащиным поразила неизвестная науке болезнь, которую медики, возможно, окрестили бы “совместной потерей ума без коллективного распития спиртных напитков”. То есть оба они, увлеченные составлением планов по уничтожению разбойничьего гнезда, напрочь забыли о предстоящем визите Даши. Утром их амнезия продолжалась, и лишь когда Рублев смял закончившуюся пачку чая, его как молнией ударило: “Сегодня должна прийти Даша, а бандиты уже рыщут по лесу!"
Он моментально отправился на дорогу, по которой обычно провожал девушку до окраины леса. Чащину он ничего не сказал. Только велел сидеть и ждать, но егерь сам догадался. То есть и просветление наступило у них почти одновременно. Игнорируя протесты Комбата, Чащин тоже начал собираться. Ведь бандиты могли действовать всей шайкой, значит, и они должны держаться вместе. Но Рублев не стал его ждать, опередив Чащина на несколько минут, что и сохранило Даше честь. Помогли и крики девушки, которые вывели Комбата на цель.
Пока Рублев связывал лежащему без сознания Чижу руки, Даша быстренько надела сарафан. Сорванный с нее бюстгальтер оказался под трупом Фрола, а девушка боялась не то что тронуть – даже подойти к мертвецу. Словно прочитав ее мысли, Комбат вытащил кружевное изделие из-под трупа:
– На, сунь пока в карман. Потом постираешь и наденешь.
Девушка залилась краской. Иногда этот странный дядя Борис изумлял и смущал ее своей прямолинейностью, отсутствием малейшего налета романтики даже в самых рыцарских своих поступках. Вот и сейчас, мог бы поступить как-то изящнее, деликатнее, а он взял и сунул, будто это перчатки или дамская шляпка.
Чиж тихо застонал и попытался распрямить связанные руки.
– Очнулся, бедняга, – деланно посочувствовал ему Комбат. – Очень хорошо, а то у нас длинный разговор.
– Дядя Борис, я слышала, как они помощь вызывали, те скоро сюда придут, – испуганно выпалила Даша.
– Какой я тебе дядя, – внезапно расстроился Комбат. – Зови меня Борис Иванычем или просто Борисом, ясно?
Даша кивнула. Рублев перевел взгляд на Чижа и достал пистолет.
– Слыхал, что она сказала? Быстро колись, если хочешь жить!
Но Чиж оказался куда более сообразительным, чем можно было ждать от человека с головой таких размеров.
– А какой мне смысл? – грустно спросил он. – Я по-любому труп. Не в плен же вам меня брать.
Последняя мысль показалась ему настолько забавной, что он даже через силу усмехнулся.
– А почему нет? – удивился Комбат. – Тут есть одно замечательное местечко, бежать оттуда будет потруднее, чем из Бутырок. Вываливай, что знаешь, и мы отправим тебя туда, а когда разберемся с твоими дружками, сдадим в милицию.
И Чиж поверил незнакомцу. С таким честным взглядом и открытым лицом врать мог только гениальный актер. Когда люди обманывают, они прячут глаза и быстренько переводят разговор на другую тему, а этот не спешил, ожидая, когда пленник заговорит сам, и внимательно смотрел на него, сжимая в руке пистолет. Чижу так не хотелось умирать!
– Я не в курсе всех заморочек, о них знают лишь Тарзан и Райхлин, но когда менты замели Ворона…
– Кто такой Ворон? – перебил его Рублев.
– Наш главный. Мы трясли ларечников, а Ворон нас. Так вот, когда его замели, хозяин поставил над нами старшим Тарзана и отправил сюда.
– Как зовут хозяина и где его найти? – вновь остановил Чижа Комбат.
– Его знают только старшие вроде Тарзана и Ворона, а для нас доходили только его команды и слухи.
Комбат прикрыл глаза. Тип по кличке Тарзан – явно из той банды, чьи дорожки дважды переплелись с жизненным путем Рублева. Сначала в Москве, теперь здесь, в Междуреченске. Следовало хорошенько все обмозговать, но, к сожалению, не было времени.
– Нас сюда привезли из Москвы, человек двадцать работяг и восемь охранников. Мы должны были не только охранять рабочих, но и убить вас, поэтому четверо наших взяли своих псов – двух немецких овчарок, кавказца и питбультерьера.