Снова ударил “Узи” противника, на голову Комбату посыпались щепки, куски коры. И тут же ответно громыхнула винтовка. Автомат захлебнулся. Бандит слишком увлекся охотой на Рублева и подставился Чащину. На это и рассчитывал Комбат.
Ухнул взрыв. Один из осколков на излете чиркнул Комбата по ноге, но всего-то поцарапал кожу. Рублев встал, уверенный, что Чащин не даст поднять голову последнему стрелку. Из-за дома показался человек. Он размахнулся, собираясь бросить еще одну гранату. Комбат выпустил короткую очередь. Человек схватился за шею. Граната выпала из его рук. Взрывом разворотило угол дома, он покосился, с крыши полетел шифер. Подняв одну руку и держась за бок второй, медленно встал пятый бандит.
– Где шестой? – держа его на мушке, спросил Комбат.
Левша, а это был он, поднес к лицу окровавленную руку и с неохотой разлепил губы:
– Его здесь нет. Тарзану, суке, повезло, он в Москву смотался.
Но Комбат не спешил командовать отбой. Ведь это бандиты, от них чего угодно можно ожидать. Осмотрев рану Левши и убедившись, что осколок гранаты лишь рассек кожу на боку и засел в мышцах, он небрежно бросил:
– Потерпишь, не маленький, у меня пацаны с такими ранами неделями по горам мотались.
– Главное, свой же, козел, подранил, – прохрипел Левша, не в силах извинить за ошибку.
Убедившись, что стрельба закончилась, рабочие начали подниматься. Несколько человек на вопрос Комбата о шестом бандите, только пожали плечами, и лишь сиганувший в вырытую экскаватором яму мужик подтвердил:
– Их главный уехал. Сел в машину и укатил. Подошел Чащин, все еще настороженно оглядываясь по сторонам. Комбат сказал ему, как о чем-то давно решенном:
– Ну вот, Петрович, дело сделано, бандитский бизнес уничтожен, люди освобождены, теперь можешь идти с повинной, не век же в болотах сидеть. А такая блестящая операция тебе обязательно зачтется.
Однако радужным планам Комбата угрожала опасность, причем с той стороны, откуда никто не ждал. Рабочие, мягко говоря, сдержанно восприняли разгром банды. Заметив, что их освободителей всего двое, они начали тихо перешептываться между собой.
Реакцию людей можно было понять. Их заработки в Москве были гораздо скромнее здешних, а некоторые вообще сидели без работы. Люди отлично понимали, что их промысел незаконный и, если вмешается государство, они уедут отсюда без копейки, а то и окажутся под следствием. Год работы на прииске гарантировал им несколько лет безбедного существования, теперь же их подспорьем оставался лишь полученный в Москве скромный аванс.
Минута была критической. Конечно же, рабочие не собирались убивать Чащина и Рублева, они просто хотели их обезоружить и задержать, чтобы ретивая парочка не донесла властям о рубиновых копях. Но, кроме того, рабочие желали возвращения своих хозяев, а это для друзей было равнозначно смертному приговору.
Они сразу ощутили странную напряженность, витавшую в воздухе. Комбат и Чащин были уверены, что рабочие немедленно кинутся освобождать умирающего товарища, но они будто забыли о нем. Людей в первую очередь волновал личный интерес. Конечно, среди них было несколько человек, желавших спасти Никонова, но им пришлось действовать, подчиняясь толпе, готовой в любой момент броситься на незваных гостей.
Комбат не понимал, чем вызвана агрессивность рабочих, и не хотел первым начинать стычку. Кроме того, он знал, что не обязательно снова затевать стрельбу. Подсознательно вооруженный человек воспринимается безоружными людьми как лидер, вожак, и Рублев не замедлил этим воспользоваться. Он как бы случайно направил автомат в самую гущу рабочих и, когда те испуганно замерли, четко и решительно скомандовал:
– Ты, ты и ты займитесь раненым. Вы, пятеро, снимите, наконец, человека с дерева. Остальные свободны. Разойдись.
Несколькими фразами Комбат подавил начинающийся мятеж. Толпа оказалось разобщена, разбита на маленькие, не представляющие опасности группки, а рабочие сразу убедились, что перед ними военный человек, за которым стоит мощь государственного аппарата.
– Уф, обошлось, а то я кожей чувствовал, что они готовы разорвать нас в клочья, – облегченно вздохнул Чащин.
– Ты погоди радоваться, Петрович. Сейчас они переговорят друг с дружкой и могут полезть в драку. Надо быстро забирать бандита и уходить отсюда, пока мужики не опомнились. И чего они так на нас взъелись?
– Думаю, потому что мы их заработка лишили. Рассказывают, когда в нашем городе фабрика закрылась, число отравлений грибами увеличилось раз в десять. Люди с голодухи брали в лесу все, кроме мухоморов. Этим беднягам тоже придется вместо рубинов грибы добывать.
– Вот и делай после этого людям добро, – вздохнул Комбат. – Может быть, зря мы все это затеяли?
– Ничего не зря, – строго возразил Чащин. – Разве ж они дети малые? Отлично понимали, что помогают кучке негодяев грабить страну, а все равно работали За это и наказаны.
Глава 32
Небо хмурилось, собираясь пролиться на землю холодным осенним дождем Комбат вышел из здания аэропорта и сразу разглядел в немногочисленной толпе огромную фигуру Подберезского.