— Это бред!
— Выкладывай!
Я с силой дергаю Элоиду за руку, и она наклоняется через стол.
— Ты задолбала меня своим псевдопсихоанализом…
— Не говори ерунды!
— Держись подальше от моего мужа, а если ты осмелишься приблизиться к моим детям, клянусь, я убью тебя!
— Кейт, я просто хотела, чтобы мы стали подругами…
— Подругами?! Подруги доверяют друг другу! Они поддерживают, а не прокрадываются в дом, когда другой нет дома. Я никогда тебе ничего не расскажу!
Она плачет, и мне кажется, что это из-за боли от моих пальцев на ее руке.
— Перестань!
Слышится странный звук, я понимаю, что кричу и дергаю ее за руку еще сильнее. У Элоиды вырывается испуганное «О!», и тут я останавливаюсь, потому что длинный рукав ее блузки задирается и мне открываются четыре синевато-багровых пореза чуть выше запястья. И белые шрамы на ее идеальном теле вокруг свежих ран.
— Господи, что это?
Она перестает вырываться, Я разжимаю пальцы, и она медленно, даже надменно опускает рукав.
— Ты наверняка находишь это ужасным. Никто не ожидает подобного от девушки, имеющей самую лучшую в мире работу. — Она приглаживает волосы. — Если тебе нужны секреты, то вот один из них.
— Зачем ты это делаешь?
Элоида беспомощно разводит руками, и по ее высоким скулам начинают течь слезы. Я бросаю на нее сердитый взгляд и замираю от этого плача.
— Опять секреты. Ну что ж, вот и тебе один. Я считаю, что это Пол убил Мелоди. Что об этом думает наша гламурная девушка?
Не могу поверить, что рассказываю ей это. Что подозрение, которое я носила в себе целую неделю, раскрываю сейчас своему врагу. Я выплескиваю свои невзгоды на ее хрупкую психику. Мне хочется посмотреть, сможет ли она справиться с ними.
Похоже, я ожидала, что Элоида начнет допрашивать меня о причинах или утверждать, что мои подозрения беспочвенны. Но взамен я получаю лишь смех, громкий истерический смех, от которого содрогается все ее тело. Я выхожу из дома. В небе обычные для Англии жирные тучи, красный почтовый фургон сердито объезжает кочки на дороге. Ее маниакальный смех преследует меня, пока я прохожу мимо мусорных контейнеров, спрятанных за деревянной оградой. Желание Пола, чтобы мы поладили, — это просто абсурд.
Глава 22
Рассказать о проблеме — это решить половину дела, как говорила моя мама. Боже, у нее в голове столько ерунды. Женщине, жизнь которой состоит из пересказа и придумывания сплетен для модного журнала или для анонимного блога, теперь известно кое-что эксклюзивное, то, что ей не следует знать. Несколько порезов в обмен на убийство — это неравная сделка. Я выплеснула свои беды на человека, с трудом держащего язык за зубами и обладающего самой широкой аудиторией. Мое сердце снова начинает сильно стучать, я пытаюсь унять нарастающий страх и сожаление, что только что не смогла сдержаться. Я приближаюсь к школьным воротам, здесь безопасно. Измученная, я присаживаюсь на бордюр. Потом мы с детьми идем домой.
— Миссис Форман? — Из окна одной из припаркованных машин высовывается мужчина. — Можно задать вам пару вопросов, миссис Форман? — Он не совсем удачно остановился возле бордюра, поэтому просто выпрыгивает из машины. — Я Деклан Мур из газеты «Экспресс».
Я хватаю Джоша и Аву за руки и, несмотря на вой моей дочери, мчусь по улице, только пятки сверкают.
— Всего лишь несколько вопросов о Мелоди Грэм, миссис Форман!
Он не отстает, но уже тяжело дышит, физическая нагрузка — это то, что он забыл еще в школе вместе с граффити в туалетах.
— Мне нечего вам сказать! — заявляю я.
— Не нужно бояться, миссис Форман! Всего лишь несколько слов о том, что думает ваш муж…
— Нет! Вы же не ожидаете, что я буду комментировать незаконченное расследование?
Я тяну детей за собой.
— Мам, не так быстро! — возмущенно говорит Джош.
Журналист, не реагируя на просьбы оставить нас в покое, записывает мои ответы на мобильный телефон.
— Что вы думаете по поводу ареста Лекса Вуда?
Увидев, что я ошеломленно остановилась, он приближается и с двойным интересом смотрит на меня.
— Разве вы не знаете…
Джош тянет меня за рукав.
— Чего мы не знаем, мама?
— Я не понимаю…
Я знаю, что не следует ничего говорить. Я стала просто болтушкой.
Деклан подносит телефон еще ближе к моему лицу.
— Как я уже сказал, его обвиняют в убийстве Мелоди. Вы можете это как-то прокомментировать?
Я беспомощно опускаю глаза на сумку, которая висит у меня на плече: там лежит мой телефон, а возможно, даже звонит. Потом ощущаю тепло рук своих детей.