– Слушаю, – говорит Стас, поднося трубку к уху. – Говорите, ну!
На том конце провода, видно, отчаялись до него дозвониться, потому что отвечают не сразу. Но в конце концов отвечают.
Ленка. Только она умеет так пронзительно визжать в телефонную трубку.
– Стас! Стас! А-а-а! Стас! Беги! Они уже, наверное, у тебя! Они полчаса назад ушли! Они убьют тебя, Стас!
Стас непроизвольно оглядывается. В операционной он, разумеется, по-прежнему один – если не считать прикрученного к столу и не подающего признаков жизни Homo Novus’а.
– Ленка, – говорит он спокойно, – хватит орать, говори спокойно. Сколько их?
Ленка послушно перестает визжать.
– Человек десять… Джемал со своими ублюдками… У них цепи, Стас, заточки…
– Пушки? – интересуется он на всякий случай. Хотя откуда ей знать?
– М-м-м, – мычит Ленка, и Стас отчетливо представляет, как она трясет своей белокурой головкой. – Может быть… Стас, беги, пожалуйста! Ты… ты операцию сделал?
– Сделал, – отвечает он и бросает трубку. Полчаса – действительно много. До бункера не так просто добраться, но Джемал хорошо знает этот район. С детства…
Он начинает действовать – так же собранно и четко, как и во время операции, только гораздо быстрее. Наскоро обтирает Мишутку, осторожно отлепляет скотч, отвязывает жгуты, переносит легкого, словно соломенное чучелко, паренька на каталку и вывозит из операционной. Инкубатор расположен в подвале, по ко-Ридору до поворота, потом направо и еще раз направо. Пол коридора все время идет под уклон, так что каталка постоянно набирает скорость, нужно следить, чтобы ее не занесло и не шваркнуло об стену. На двадцать секунд притормозить перед металлическими дверями инкубатора, повернуть ключ в тугом замке, открыть двери…
В инкубаторе всегда пахнет – да что там пахнет, пованивает! – чем-то похожим на гниющую органику Как будто под одной из массивных чугунных ванн, выстроенных в ряд, некоторое время назад сдохла крыса Конечно, это невозможно – в бункере вообще нет крыс. Еще при Докторе всех крыс вытравили специальной плесенью, похожей на ту, что используется для выращивания Пакости, но с другими свойствами. Откуда же тогда этот мерзкий запах?
Стас с Мишуткой на руках пробирается между ванн, ударяется ногой о чугунные края, шипит от боли. Ванн в инкубаторе тридцать штук – у Доктора были грандиозные планы. Разбившиеся о рифы жестокой действительности. И о медные лбы Защитников.
– Ну, вот так, – успокаивающе шепчет Стас, добравшись до самой дальней ванны. Она почти до краев забита какой-то мягкой рухлядью, ветошью, старыми тряпками – Мишутка погружается в них, как в пуховую перину. – Все, дальше сам…
Джемал и его ублюдки в бункер не пойдут. Все Защитники панически боятся подхватить здесь какую-нибудь заразу. Стас знает, что такое невозможно чисто физически – Пакость не передается ни воздушно-капельным, ни бытовым, ни, в конце концов, даже половым путем, единственный способ ее подхватить – это имплантировать созревшие личинки в открытую рану Но объяснять это Джемалу он не собирается. Боится – и слава богу. По крайней мере, Мишутке Защитники ничего не сделают…
Сам он выбирается из бункера через окно кладовки Окно выходит на задний двор. Конечно, Джемал не настолько глуп, чтобы не выставить здесь пост – просто так, на всякий случай. Он же не знает, что Ленка предупредила Стаса. Джемал наверняка ожидает, что Стас выйдет из бункера как обычно, то есть через главный вход. Но на всякий случай он посылает на задний двор четверых своих парней. И это очень, очень плохо. Четверо – слишком много даже для Стаса, хотя ему уже почти девятнадцать, а бойцам Джемала от силы шестнадцать.
Они идут к нему ленивым, обманчиво валким шагом, на смуглых лицах – ухмылки, руки, выпирающие из рукавов ослепительно белых футболок, бугрятся мускулами. У одного из могучего кулака действительно струится вниз блестящая новенькая цепь, слегка побрякивая тяжелыми звеньями. Но только у одного. Остальные вроде бы не вооружены. Или, по крайней мере, не демонстрируют оружия.
Стас заискивающе улыбается им, поднимает руки вверх, показывая, что не хочет драки. На указательном пальце правой руки – кольцо брелока с ключами. Два ключа, один от гаража, где стоит раздолбанный Стасов “Памир”, другой от квартиры, где деньги лежат. Или лежали. В любом случае, никто из Защитников в эту квартиру не зайдет – для них она страшнее бункера. В этой квартире жил и умер Доктор.