— У меня жена и ребёнок, чувак, — всё, что он сказал.
И я понял. Он пытался содержать семью так, как умел. Боями. Кидая свою жизнь и тело на баррикады подпольных опасных драк в клетке.
Как Коди, живущий вместе с безработными родителями. Или Амил, у которого были жена и двое детей. Или Джамаль и двое его братьев-школьников. Люди пытались свести концы с концами.
Подпольные бои были запрещены и крайне опасны. Никаких правил. Драки велись не насмерть, но без ограничений бойцовского чемпионата. Смешанные боевые искусства без условий, где делали ставки на то, останется ли участник на ногах к концу третьего раунда. Незаконные бои.
Но меня не интересовала возможность схватить Аризону или кого-то ещё из бойцов. Я охотился за рыбкой покрупнее. Тресслер использовал подпольные схватки в качестве перевалочных пунктов, для распространения поставок кокаина. Вот кого мы преследовали. Меня не заботили те, кто попадёт под перекрёстный огонь, когда мы прижмём Тресслера.
Ну, меня не должны были заботить. Только вот эти парни мне нравились. Чем больше времени я с ними проводил, тем более уязвимыми они мне казались. Они всего лишь пытались прокормить свои семьи.
Я должен был сматываться, как только понял, что испытываю сочувствие. Но уже забрался внутрь. Получил пропуск. Я был близок.
Нужно было только ненавязчиво узнать где и когда состоится бой.
— Слушай, Аризона, — сказал я. — Понимаю, что тебе нужны деньги. Чёрт, как и всем нам. Но твой глаз не в порядке.
Глазное яблоко всё ещё было налито кровью, а на веке красовались синяки.
— Уверен, что оно того стоит?
Огромный мужчина пожал плечом.
— Всё будет в порядке. Могу испытать твою тактику и не позволить ему до меня добраться.
Я криво усмехнулся, отчётливо понимая, что мне не положено было знать про его скорую драку. Я должен ступать осторожно.
— Ты знаешь, с кем бьёшься? — как бы невзначай поинтересовался я. — Видел его тренировки? Знаешь его тактику? Какая у него основа: джиу-джитсу, бокс, реслинг?
Аризона улыбнулся.
— Не, не знаю. Обычно выясняю в тот же вечер, — ответил он. — Но спасибо. Мне нравится твой подход.
Я фыркнул.
— Самое время, чтобы все полицейские тренировки оправдали себя, да?
Аризона задумчиво кивнул и затих ненадолго.
— Как тебе это? Я имею в виду перемены. Ты скучаешь?
Я вздохнул.
— Вроде того. Не по работе. Но по деньгам. Тяжко перейти от большой зарплаты к ничему. Мои сбережения долго не протянут.
Аризона саркастично хмыкнул.
— У тебя есть сбережения?
Я усмехнулся.
— Были. Но исчезают они довольно быстро.
Раздался голос Босса:
— Элиотт? — Он был на другой стороне зала, с планшетом в руке.
— Да, Босс? — отозвался я.
— Твоя очередь.
— С кем дерёшься? — тихо спросил Аризона.
— Видимо, с Марко.
— Следи за его левой ногой, — пробормотал он.
Я улыбнулся.
— Ага, он ею размахивает. Видел.
Аризона отвернулся и сказал, уходя:
— Так и думал.
* * * *
Моя пятничная схватка прошла чуть раньше, чем обычно — полагаю, из-за подпольного боя, — а Кира работал. Я предложил забрать его, но он сказал, что мы встретимся дома.
Выходные у него были свободны, и я испытывал благодарность. Последние несколько недель выдались сумасшедшими, и я просто хотел спокойно провести время с Кирой. Свернуться на диване, лежать в кровати, выйти на прогулку, в кино, что угодно. Хотел восстановить нашу с ним связь.
Придя домой, Кира застал меня на кухне, за попытками приготовить ужин. Он сразу подошёл и аккуратно коснулся моей брови.
— Болит?
Моё сердце забилось чаще от беспокойства и любви в глазах Киры. Я помотал головой.
— Нет.
Я сжал его подбородок между указательным и большим пальцами и притянул его рот. Кира звучно меня поцеловал, отстранившись, облизал нижнюю губу и мурлыкнул. А потом посмотрел на беспорядок.
— Что готовишь?
— Ужин.
— Ох, правда?
— Не надо звучать настолько разочарованно.
Кира усмехнулся и чмокнул меня в губы.
— Больше походит на бардак.
— Бардак я довёл до совершенства, — признал я с гордостью. — С ужином всё не так успешно.
Кира оглядел разнообразие ингредиентов, разбросанных по стойке.
— Знаешь, стир-фрай (прим. пер.: обжаренные овощи, мясо или рыба с соусом и лапшой) — это не настолько сложно.
— Ну, сложно, когда я пытаюсь нарезать овощи руками, которые всё ещё немного болят.