— Прости.
— Ты продолжаешь повторять одно и то же.
От внимания не ускользнуло то, что Кира ни разу не принял мои извинения и не сказал, что прощает. Я согнул его средний и безымянный пальцы, сделав жест «Я тебя люблю». Он когда-то так признался мне в любви впервые.
Кира поднял взгляд от ладони и грустно улыбнулся.
— Правда?
Я быстро кивнул.
— Очень сильно. Я люблю тебя очень сильно. Никого и никогда так не любил. Кира, детка, ты для меня — всё.
Кира взял мою руку и приложил к собственному лицу. Вздохнул, уткнувшись в ладонь, и прикрыл глаза.
— Спасибо.
Я провёл большим пальцем по его щеке.
— Могу я тебя поцеловать? Пожалуйста?
Его глаза резко распахнулись.
— Не с этой штукой на лице. Она воняет тухлятиной. — Но потом Кира улыбнулся и прижал губы к моим, оставляя нежный и ласковый поцелуй.
Его телефон на кухонной стойке просигналил о сообщении.
— Если это твоя мама, то я ей позвоню, — сказал я.
Кира встал и забрал телефон. Посмотрев на экран, он помедлил.
— Эм… Митч тоже названивал.
Чёрт.
— Он как-то узнал о бое и звонил по утрам и вечерам. Он, правда, очень сильно о тебе беспокоится.
Я даже не знал, где оставил свой телефон. Не понятно, беспокоиться или радоваться, что Митч звонил на телефон Киры, а не на мой. И, тем не менее, мне нравилось, что он волновался.
— Правда?
— Не будь столь удивлён, — сказал Кира. — Конечно, он беспокоится. Ты по-прежнему его лучший друг.
Он прочитал сообщение.
— Митч хочет знать, как ты себя чувствуешь сегодня. — Он передал телефон мне. — Позвони.
Я набрал номер Митча, и тот ответил на втором гудке.
— Привет, Кира. Как там мальчик?
— Мальчик в норме, — проговорил я, зная, что Митч мгновенно узнает мой голос.
— Ох, чувак, — сказал он со вздохом. — Блядь, ты в порядке? Я так сильно переживал.
Хорошо было услышать его голос.
— Ага, я в норме. Куча боли и сожалений. Прости за случай в баре на той неделе, — добавил я, чтобы Кира не заподозрил ничего.
— Кира рядом? — спросил Митч. — Можешь говорить?
Я взглянул на Киру.
— Да, он был рядом все эти дни, — ответил я, зная, что Митч поймёт: я не мог говорить.
— Мэтт, мы уже собирались приехать и вытащить тебя оттуда, — сказал он. — Блядь. У нас был подсадной парень, он сказал, что тебе голову размозжили, и пришлось выносить тебя из клетки.
— Правда?
— Да, правда, — повторил он. — Я же сказал, что мы присматриваем.
— Приятно слышать. Хорошо, что подготовка к свадьбе идёт по плану, — проговорил я в качестве отвлекающего манёвра для сидящего рядом Киры. Я взглянул на него, и он улыбнулся.
— Беркман сказал, что если подобное повторится, то мы сворачиваемся. Особенно, услышав твой последний звонок, — сказал Митч. — Звучал ты… решительно.
— Потому что таким и был.
— Слушай, Мэтт, мы можем прямо сейчас всё отменить, если хочешь.
Я изобразил смех.
— Не думаю.
Митч вздохнул в трубку.
— Мы проверили Юаня Хуа. Он родом из Вьетнама, и у него отвратительный послужной список, Мэтт. Он — сумасшедший ублюдок.
— Знаю.
— Глянули его пересечения с Тресслером, — продолжил Митч. — Мэтт, они связаны. Они вместе ведут какой-то законный бизнес за пределами БК, так что, без сомнений, есть и незаконные дела.
— Правда? — переспросил я.
— Да. Поэтому, если тебя снова поставят на бой с ним, не дерись. Не заходи с ним в клетку. Тресслер хочет, чтобы ты бился с Юанем. Специально об этом просит.
Я откинулся на спинку дивана и положил руку на бедро Киры, стараясь сохранить непринуждённый вид.
— Так и думал, — подтвердил я.
— Можешь сказать Тресслеру, что ты недостаточно поправился для следующей подпольной схватки?
Я вновь сымитировал смех.
— Вряд ли. Но придётся попросить тебя приглядеть за этим для Киры.
Митч точно знал, что я хочу попросить.
— Мы следим за Кирой, Мэтт, — мягко произнёс он. — Но больше волнуемся о тебе.
— Приятно было с тобой поговорить, — сказал я, заканчивая беседу. — Передай мой поцелуй Анне.
— Мэтт, будь осторожен.
— Всем остальным посылаю привет.
— Мэтт…
— Хорошо, пока.
Я сбросил звонок и передал телефон Кире. Он отложил его на кофейный столик, взял чашку мятного чая и отдал мне.
— Вот, выпей ещё немного.
— Спасибо, — поблагодарил я, делая глоток.
— Митч о тебе переживает.
Я улыбнулся.
— Приятно было с ним поболтать.
По многим причинам.
Итак, Юань и Тресслер связаны. Тогда упорное желание Тресслера поставить меня против Юаня очень подозрительно. Он хотел испытать мою верность? Он знал, что я — полицейский под прикрытием, и хотел меня убить? Я понятия не имел, но внутренний инстинкт подсказывал второй вариант.