Полог палатки откинулся в сторону, и внутрь влетел Вадим.
— П..ц, Андрюха, по лагерю стреляют, сам трассера видел!
В этот момент в лагере вырубили свет. На палатки упала темнота майской ночи, заполненной криками, руганью и нарастающей стрельбой.
— И что нам делать? — слегка растерянно произнес Андрей, глядя на Вадима.
— Не знаю, — вид у коллеги был тоже ошарашенный. Еще бы! В первый вечер командировки в АТО попасть под обстрел — неслабое начало!
Тут в палатку ворвался один из прибывших с ними «альфовцев», который, как было известно Андрею, уже успел побывать в АТО. В отличие от находящихся внутри палатки эсбэушников, он был в полной выкладке.
— Какого х… расселись, идиоты, бегом похватали автоматы и в свой окоп! Никого в палатках не должно остаться! — заорал он. — Быстрее! Палатки на раз прошиваются, вместе с вами! — и скрылся в темноте.
Андрей переглянулся с Вадимом, схватил оружие и выбежал наружу.
Картина была захватывающая: полную темноту нарушали лишь слабый свет одиноких фонариков и трассера, которые полосовали небо в разных направлениях. Так сначала показалось Андрею. Спустя какое-то время он понял, что трассера идут в основном из лагеря в сторону недалекого лесочка, откуда гораздо реже прилетают ответные очереди. В этой сверкающей темноте непередаваемой какофонией звучали звуки выстрелов, рев двигателей боевых машин и характерные крики людей…
Все это настолько ошеломило Шевченко, что он замер. Но долго вникать в эту картину ему не дали: Вадим резко дернул его за рукав:
— Че встал? Бежим к нашему окопу!
— Куда бежим?! Я ничего не вижу, хочешь шею себе сломать?
— А ты хочешь тут пулю получить, дурак? — разозлился Вадим. — Пошли, тут недалеко, как-нибудь добредем.
Офицеры осторожно двинулись в темноту. Выскочившие за ними эсбэушники также растворились во мраке растревоженного лагеря.
Андрей с Вадимом, поминутно спотыкаясь о растяжки палаток, брели в сторону их окопа.
— Слушай, а ты патроны хоть взял? — спохватился Шевченко. — А то у меня один магазин, в автомате.
— Да у меня тоже, — хмуро ответил Вадим. — Я в этой суматохе только и успел ствол схватить.
— Да уж, навоюем мы с тобой…
Спустя пару минут они добрели до линии окопов. Тут идти стало легче — несколько прожекторов освещали окрестности лагеря, и отраженный от леса свет позволял что-то разглядеть вокруг. Мужчины спрыгнули в окоп и наткнулись на ствол автомата.
— Какого…! Кто такие?!
Шевченко увидел бойца в синей милицейской форме, в бронежилете и каске.
— Спокойно, спокойно. Мы из группы СБУ, только сегодня приехали. Нам этот окоп определили для усиления.
Боец отвел автомат в сторону.
— А че вы так долго до окопа топали? Жить надоело?
— Говорят тебе — только приехали. Не успели освоиться. И вообще — старший где?
Боец махнул рукой вправо.
— Туда идите — там наш взводный.
Андрей с Вадимом перебежали по окопу. На снарядном ящике сидел молодой парень в такой же синей форме, но без каски. Рядом с ним выдавала в эфир мешанину переговоров рация.
— Ты старший тут? — Вадим тронул милиционера за плечо.
— Да. Командир взвода лейтенант Терещенко.
— Майор Шевченко, майор Трофимов, опергруппа СБУ. Мы тут посидим у тебя?
Лейтенант окинул взглядом обоих, потянул носом и усмехнулся:
— Что, ужин обломали сепары?
— Да, блин, не успели по третьей выпить за приезд. Прикинь, несколько часов, как приехали, и на тебе… А там в палатке еще столько вкусного осталось, — сокрушался Вадим.
— Лейтенант, скажи, а что вообще происходит? — Андрей присел на землю, пристроив автомат между ног.
— Да вот… Какие-то отморозки третью ночь подряд устраивают концерт. Два-три человека, дадут несколько очередей и хоронятся. Потом через минут пятнадцать — снова. И так несколько часов. Позавчера одного нацгвардейца подстрелили, тяжелый. Пока скорая из Изюма приехала, может, и помер уже.
— Представляю, как сейчас охреневают врачи в изюмской райбольнице — огнестрелы, осколочные. Они такого, наверное, в жизни не видели… — пробормотал Шевченко. — Я сам как-то не особо с этим сталкивался.
— А я такого насмотрелся, — лейтенант достал пачку сигарет, жестом предложил Андрею с Вадимом. Оба покачали головами, отказываясь.
— Наш батальон весь Майдан прошел. Еще с декабря тринадцатого. Так у нас и огнестрелы, и обгоревшие. Слава богу, двухсотых не было.
— А вы вообще откуда?
— Днепропетровск. Патрульный батальон ГУВД. Здесь уже почти месяц. Говорят, все части, кто на Майдане был, сразу в АТО кинули, типа кровью искупить, — лейтенант зло вдавил окурок в стенку окопа. — Вот и сидим тут, как дебилы.