Траволатор плавно остановился у больших стеклянных дверей лаборатории. Оскар приложил пропуск, и группа прошла внутрь. Идеально белые стены и пол больше всего напоминали больницу. Сходство дополняли учёные, пыхтящие у микроскопов и столов с реактивами, в похожих на врачебные халатах.
– Ну что, подустали? Осталось совсем немного, и мы попадём в тестовый зал. Помните, вначале я обещал, что мы с вами поучаствуем в одном из экспериментов?
С этими словами он снова приложил пропуск, и часть стены отъехала в сторону, обозначив проход. Они вошли в широкий зал, из-за обилия машин и установок больше всего напоминавший сталелитейный цех.
– Знакомьтесь, это профессор Оливер Хьюз, – представил учёного Оскар. Пожилой мужчина в накрахмаленном халате с элегантным галстуком-бабочкой стоял, облокотившись на перила, и, сверяясь с чертежом, наблюдал за работой своих подопечных. Чуть ниже, словно рабочие муравьи, вокруг установки суетилось с десяток механиков.
– Здесь святая святых, – сказал профессор. – Вы первая группа, допущенная в цех с промышленной машиной времени.
Группа ахнула. Несколько человек подбежали к перилам и бесцеремонно свесились вниз, пытаясь получше разглядеть огромную силовую установку.
– Раньше точки переходов, которые удавалось создать, были нестабильны и быстро распадались, разрушая и саму машину. И, как вы знаете, путешествия во времени были билетом в один конец. Этот образец, – профессор со значением показал на установку, – нам удалось стабилизировать, и он впервые может использоваться многократно, и, что самое главное, из прошлого можно будет вернуться. Для чистоты эксперимента и для того, чтобы доказать, что установка готова отправлять и забирать из прошлого туристов, мы хотим протестировать её на абсолютно случайных людях, таких, которые в дальнейшем и будут на ней путешествовать – не на учёных или военных. Поверье, таких экспериментов с ней мы провели предостаточно, и на самых обычных туристах.
Группа замерла.
– Итак, среди вас есть добровольцы? Может, кто-то хочет попасть в конкретную эпоху? Только сразу обращу ваше внимание, что путешествие именно во времени, а не в пространстве. Чтобы попасть в эпоху строительства пирамид, надо установку демонтировать и отвезти в Каир, где снова собрать. Так кто хочет попробовать? В будущем такой туризм будет стоить огромных денег, а сегодня, в 2050 году, я предлагаю вам этот экспириенс бесплатно.
Профессор ещё раз посмотрел на туристов. Никто не решался. В повисшей тревожной тишине парень из Питера, что храбро пил воду из останкинского пруда, спросил:
– Профессор Хьюз, а вы так и не сказали, как она работает.
– Да всё очень просто, – улыбнулся старик. – По принципу нелокальной самоорганизации кинетических энергий метрического материального пространства с евклидовым тройным сечением искривлённого пространства времени.
Кто-то нервно закашлял. Вперёд вышел Оскар:
– Я хоть и не турист, но зато и не учёный. А, кроме того, поверьте, неплохо разбираюсь в истории.
Профессор пожал плечами:
– Почему бы и нет? Куда, юноша, вы бы хотели отправиться? Во времена Екатерины или, может, желаете увидеть собственными глазами первые всполохи революции?
– Я хотел бы посмотреть основание Москвы, этот период у нас очень мало изучен, но мне всегда это было любопытно.
– Одобряю, мы тоже с этого начали. И нам уже очень хорошо известна дата. Мы оденем вам плащ и приклеим бороду, у нас есть свой гримёр. А вы там, главное, просто стойте в сторонке – незаметно появитесь и также незаметно исчезнете. Делать ничего нельзя, иначе искривите данный узел пространства времени, а он красный, из разряда ключевых.
– Хорошо, я всё понял, – закивал гид.
– Тогда проходите вон туда, в гримёрку, и там скажите эпоху, они сами всё знают. А потом вас проводят сразу к установке, а мы отсюда понаблюдаем.
Прошло совсем немного времени, установка заработала, цех наполнился светом. Сверкнули голубые щупальца молний. Здание дёрнулось, словно живое существо, и импульс энергии рванул вверх к антенне, озарив вечернее московское небо яркой вспышкой.
Оскара словно растягивало, а потом резко отбросило куда-то в сторону. От чудовищной перегрузки страшно заболела голова, и пошла носом кровь. Глаза залил ослепляющий свет, он поднял руки, чтобы заслониться, но тут свет отступил, и проступили очертания окружающего мира.