– Спите, мне нужно на работу, – ответил Виктор. – Я вчера не все сделал, вот и приходится с утра бежать.
– Витя! – произнесла, поднимаясь с кровати, жена. – Я вчера тебе не успела сказать, что написала рапорт об увольнении из милиции по собственному желанию. Так что скоро у меня «дембель».
– Понятно, – ответил он ей. – Не переживай, Лена, проживем как-нибудь.
Он вышел из дома и направился на остановку трамвая. Через сорок минут Абрамов был уже у себя в кабинете. Он налил в стакан чаю и снова стал изучать показания Серова. За этим занятием Виктор не заметил, как в кабинет вошел Козин. Увидев его, он невольно удивился.
– Ты что, ночевал на работе? – спросил он Абрамова. – Понятно, выслуживаешься…
– Нет. Ночевал я дома, – ответил Виктор. – Просто решил прийти сегодня пораньше.
– Тогда скажи, если не секрет, чего ты так рано притащился на работу? – снова спросил его Козин.
– Валера! Помоги мне подготовить задание в отдел оперативной службы. Хочу провести оперативные установки по месту проживания Волковой и Серова. Вдруг ребята нароют там что-то интересное. Подскажи, стоит мне давать задание на наружное наблюдение за Серовым или нет?
Козин сел за стол и взглянув на Абрамова, улыбнулся. Чувство превосходства читалось на его загоревшем лице. Он достал сигарету и, размяв ее, закурил.
– Вот что, Виктор! Ты не подтягивай меня к этому делу. Занимаешься им, вот и занимайся дальше. Я тебе в этом деле не советчик. Пойми меня правильно, у тебя там что-то не «срастется», а я буду крайним. Это раз. Во-вторых, чтобы советовать тебе что-то, нужно хорошо знать дело. Зачем мне все это? Так что не обижайся, Абрамов, решай свои вопросы сам. Ты сам знаешь, что своя рубашка, всегда ближе к телу.
Он стряхнул пепел с сигареты и посмотрел на растерянное лицо Абрамова.
– Вот ты подумай сам, почему в это дело не «вписывается» наш начальник? Просто он намного умнее нас с тобой вместе взятых. Это со стороны мы все едины, а если посмотреть внимательно, то каждый сам за себя. Задай себе вопрос, почему он тебе не помогает? Что, не можешь ответить? А, я тебе скажу – дело это неоднозначное. Ему легче будет тебя «пустить под откос», чем полететь туда самому. Ты же работал в отделе оперативной службы и хорошо знаешь эту работу изнутри. Вот и думай, смогут они что-то нарыть на Серова или нет? Я тебе сразу тогда сказал, что по этому делу нужна голова, а не ноги.
Абрамов сидел, молча, ошарашенный этой откровенностью. Ему всегда казалось, что сыск – это что-то особенное, что в нем полностью отсутствует индивидуализм, ведь человек человеку – друг, товарищ и брат. Виктора просто покоробила эта откровенность Козина. Но он продолжал слушать его.
– Вот ты скажи, Абрамов, зачем ты пришел в наше отделение? – спросил его Козин. – Ты не поверишь, но я был до этого момента лучшим в нем, а теперь? Мне все время ставят тебя в пример. Как к этому должен относиться нормальный человек? Правильно, он должен был возненавидеть тебя. Поэтому делай соответствующий вывод. Чем хуже тебе, тем лучше мне.
– Валера! – неожиданно прервал его Виктор. – Ты хороший парень, и я бы не хотел, чтобы между нами возникли неприязненные отношения. Я тебя ни к чему не принуждаю и ни к чему не обязываю. Не хочешь мне помочь, не надо, я сам разберусь во всем этом. Только не нужно мне говорить, что ты меня ненавидишь, ведь я тебе ничего плохого пока не сделал.
Они замолчали, и каждый из них подумал о чем-то своем. Абрамов не поверил словам Козина, что весь уголовный розыск, это сборище индивидуумов, каждый из которых метит занять должность своего руководителя.
– Валера! Ты знаешь, мне жалко тебя. Ты, просто, лишен романтики в своей работе. Поверь, ты не прав в своих рассуждениях. Ты знаешь, я об этом никому еще не говорил, но перед тем как прийти в органы внутренних дел, мне довелось повоевать в Афганистане. Там-то я и понял, что такое плечо товарища. Там, на войне, одному не выжить, можно лишь группой, когда один за всех, а все за одного. И здесь такая же война. Пускай без разрушений и массовых жертв, но все равно война, между добром и злом.
Козин слушал Виктора, не перебивая и не останавливая. Однако саркастическая улыбка не покидала его лица.
– Абрамов! Я думаю, что ты попал в МВД чисто случайно. Тебе больше подошло бы какое-нибудь политическое училище. Там бы ты мог оторваться по полной программе, забивая в головы курсантов понятия о дружбе, взаимовыручки. Поработаешь с мое в розыске, вспомнишь все мои слова.
– Какие слова? Те, что ты произнес минуту назад?
– Может быть, их, а может быть, и другие, это не столь важно. Если ты не выскочишь наверх, я имею в виду в руководители, то станешь таким же, как и я, скептиком. Я тоже когда-то был таким, как ты, мечтал, надеялся, рвался. Все время хотел показать себя, чтобы добиться чего-то в этой жизни. И вот я здесь, довольствуюсь должностью старшего опера. Люди, приходившие в розыск после меня, росли. Многие стали большими руководителями и не потому, что они были умнее меня, нет, Абрамов. Просто, у них были люди, которые толкали их наверх. У меня таких родственников или знакомых не оказалось. Вот сижу я здесь десятый год, и никто мне не предлагает никакой должности, ни Костин, ни министр. Поэтому не строй воздушных замков, их в уголовном розыске нет. Ты знаешь, мы мало чем отличаемся от тех, кого сажаем. Все их недостатки и комплексы присущи и нам с тобой. Мы просто обратная сторона одной и той же медали.