– Ты зачем в него стрелял? Я бы его и без тебя задержал!
– А ты, где был, Валерий Михайлович? Почему тебя не оказалось на месте? – задал ему вопрос Виктор. – Ведь это окно контролировал ты!
– А ты кто такой, чтобы меня об этом спрашивать? Может, ты следователь прокуратуры или мой непосредственный начальник? Не беспокойся, если будет нужно, я доложу, где был и что делал.
– Сука ты, Козин! – произнес Виктор. – Из-за таких, как ты, и гибнут люди. Что испугался, когда на тебя из окна выскочил Мирон с ножом в руках? Спрятался?
– Да я тебя, салага…., – закричал Козин и с кулаками бросился на Абрамова.
Виктор вовремя успел увернуться от удара. Кулак Козина буквально просвистел рядом с его ухом, и перстень, который носил тот на безымянном пальце, ободрал ухо до крови. Абрамов не стал ждать второго удара и сбил его с ног мощным ударом справа.
Драку остановил Семенов, который поднялся с земли и встал между нами. Они смотрели друг на друга налитыми ненавистью глазами.
– Смотри, Абрамов! – с угрозой произнес Козин. – Я подобных обид никому не прощаю.
– Ты тоже смотри, особенно вечерами, когда возвращаешься домой, – ответил Виктор. – В Афганистане тебя, скотину, за такие дела четвертовали бы.
– Здесь тебе не Афганистан! – произнес Козин и, повернувшись, направился в сторону подъехавшей к дому машины с начальником Управления уголовного розыска.
***
В отношении Семенова прокуратура республики возбудило уголовное дело по факту превышения пределов допустимой самообороны. Его отстранили от работы, и все его дела временно передали Абрамову. В связи с большой нагрузкой, Виктор снизил активность в работе по розыску Волковой. Через день после операции по задержанию Мирона его вызвал к себе Костин. Абрамов вошел в его кабинет и присел на стул.
– Что скажешь, Абрамов? – спросил он Виктора.
– О чем именно, Юрий Васильевич? – переспросил он начальника.
– О своей работе. Я смотрю, ты не испугался и смог один скрутить троих преступников, – произнес он. – Похоже, ты в первый раз оказался в подобной переделке?
Абрамов невольно усмехнулся. Он был польщен тем, что его действия высоко оценило руководство управления.
– Юрий Васильевич, я восемь месяцев провел в Афганистане. А там было намного сложнее, чем здесь. Там или ты их, или они тебя. Единственная разница, там были все один за одного, и не было таких трусов, каким оказался Козин.
– А почему ты считаешь, что он испугался? – поинтересовался он у Виктора.
– Мне трудно объяснить это. Для меня не столь важно испугался он или наплевательски отнесся к делу. Главное, что его в нужный момент не оказалось на той позиции, за которую он отвечал. Будь он там, Семенов не попал бы в такую глупую ситуацию.
– А вот Козин считает, что ты совершил в отношении него действия, порочащие звание сотрудника МВД. Ты ударил старшего по званию и по должности. Почему ты так поступил?
– Не знаю, Юрий Васильевич, – ответил Абрамов, – Видимо, я плохо контролировал себя, был возмущен его действиями и словами: он в тот момент полностью снял с себя вину за случившееся и переложил ее на Семенова. Это подло и несправедливо. Я не оправдываю Семенова, как не оправдываю и себя за свой поступок, но по-человечески мне Семенова жалко. Он растерялся, и, когда пьяный Мирон бросился на него с ножом, не нашел ничего лучшего, как произвести выстрел.
– Хорошо, Абрамов. Я понял тебя. Ты, я думаю, поступил как настоящий офицер. Я не стал обращаться с этим вопросом ни к кому из вашего отделения, кроме тебя. Вы там подумайте, как помочь Семенову. Завтра тебя будет допрашивать следователь прокуратуры, и многое будет зависеть от того, какие ты дашь показания.
– Я все понял, Юрий Васильевич. Сегодня вечером я встречусь с Семеновым, и мы обсудим с ним этот вопрос.
– Правильное решение, – улыбаясь, произнес Костин. – Вы должны говорить приблизительно одно и то же, а иначе он сгорит. Кстати, на тебя опять жалуется Волкова. На этот раз она направила жалобу на имя министра. Требует, чтобы ты активизировал работу.
Костин протянул Виктору ее жалобу. Абрамов мельком посмотрел на исписанные листы и, улыбаясь, сказал:
– Я уже знаком с этой жалобой. Она вручила ее мне три дня назад, при нашей встрече.
– Тогда подготовь ей ответ за подписью министра. Я сам у него подпишу.
– Юрий Васильевич, а как быть с жалобой Козина?
– А ты не переживай! Я бы на твоем месте поступил так же. А, сейчас, иди и работай.
Виктор закрыл дверь кабинета Костина и направился на свое рабочее место.
– Абрамов! – услышал он у себя за спиной.