– Ты за меня не переживай, лучше садись и пиши, – произнес Виктор, двигая в его сторону чистый лист и ручку. – Смотри, Даминов, эта баба не простит тебе эти показания.
– Какие показания? Я вам ничего не рассказывал, и поэтому ничего не нужно вешать на меня.
– Это ведь мы с тобой знаем, что ты мне ничего не рассказывал, а она не знает. Я завтра ей заявлю, что ты мне рассказал, как она убила своего мужа, как вы вдвоем вывезли труп Сергея, как ты организовал в ее доме небольшой ремонт, чтобы скрыть следы убийства. Для пущей убедительности я покажу ей работу этого реактива. Ну, как тебе это все нравится?
– Она вам все равно не поверит, так что можете говорить ей, что угодно.
– Поверит она или нет – это уже другой вариант, но когда кровь в квартире засияет зеленым светом, она поверит.
Абрамов замолчал, прикидывая дальнейшие варианты своего разговора с Даминовым.
– Ты, Марс, как не крути, а одной ногой уже в тюрьме, так что думай: десять лет и четыре года, два разных срока.
Виктор приготовился к тому, что будет еще обсуждать эту тему с ним, как минимум, часа два, однако, Даминов неожиданно для него сказал то, от чего он внутренне растерялся.
– Хорошо, считайте, что вы меня убедили. Я готов признаться в совершенном убийстве при одном условии.
– И какое это условие? – поинтересовался Виктор у него.
– Вы не тронете Петрову. Если мы договоримся, то я признаюсь в убийстве Сергея Петрова.
– Марс, ты знаешь, что я не начальник и таких гарантий дать не могу.
– Переговори со своим руководством. Если мне пообещают это, то я готов признаться. Мне сейчас, все равно. Семью я потерял и, кажется, навсегда. Петровой я не нужен, так что я готов.
Абрамов сидел и смотрел на него, стараясь понять этого человека. Он чувствовал, что Даминов не убивал Сергея, и поэтому его решение загрузиться этим преступлением ему было не совсем понятно. В какой-то момент Виктору стало его жалко. Он встал из-за стола и включил электрический чайник. Когда тот закипел, он заварил два стакана чая, один из которых протянул ему.
– Давай, Марс, попьем чаю, а потом поговорим по душам, – произнес Абрамов, протягивая ему сахар.
Даминов взял два кусочка сахара и бросил их в стакан. Через минуту они пили крепкий чай.
***
Отодвинув пустой стакан, Даминов взял ручку, лист бумаги и написал на нем крупными буквами:
– «Прокурору республики
Явка с повинной
Я, Даминов Марс Ваянович, признаю себя полностью виновным в смерти Сергея Петрова. Я убил его в квартире Петровой Валентины Георгиевны из-за неприязненных отношений. Петров, находясь в нетрезвом состоянии, стал оскорблять при мне свою супругу. Я сделал ему замечание, на что он отреагировал крайне неадекватно. Сначала он ударил меня по лицу кулаком, а затем попытался ударить ножом, который взял на кухне. В завязавшейся между нами драке я вырвал у него нож и ударил им Петрова в грудь. Был ли это один удар или несколько, я не помню, так как сам находился в очень возбужденном состоянии. Петрова Валентина Георгиевна присутствовала при нашей драке и может это подтвердить.
Когда я понял, что лежащий на полу комнаты Петров мертв, я под страхом убийства заставил Валентину Георгиевну оказать мне посильную помощь. Я завернул тело убитого в покрывало и, дождавшись темноты, вывез его за пределы города, где и закопал. Сама Петрова участие в сокрытии трупа не принимала, так как все это время, пока я закапывал труп, находилась в машине. После того как я вернулся к машине, я пригрозил ей, что если она сообщит об этом в милицию, то я убью и ее, и предупредил, что она стала соучастником преступления.
Все последующие дни я разрабатывал план, чтобы направить розыск Петрова по ложному пути. Я сделал два телефонных звонка от лица Петрова – один по месту его работы, а второй его приятелю и сообщил им, что якобы нахожусь за пределами города, намекая на наличие у меня там женщины. Звонил я из телефона-автомата на улице Попова.
Дата. Подпись».
Закончив писать, он протянул Виктору бумагу и попросил, чтобы он ее прочитал.
– Даминов, я не верю ни одному вашему слову, так как на сто процентов уверен, что это не вы убили Петрова, а его супруга. Подумайте сами, нужно ли прикрывать эту женщину своим телом, ведь она просто использовала вас в своих интересах, а затем оттолкнула.
– Что вам еще от меня нужно, я же признался в совершенном преступлении? Какая разница, кто за это ответит, я или она. Неужели вы до сих пор меня не поняли? Я люблю эту женщину, поймите, просто люблю. Пусть она оттолкнула, как вы говорите меня, но это не убило во мне любовь к ней.