— Ты просто невозможен! — заражаюсь его смехом, немного расслабившись. Если даже он и заметил испуг от сказанных слов, он как настоящий джентльмен не подал виду и не дал моему стыду, сжечь меня дотла… За что я ему бесконечно благодарна…
— Чтоб я потом без тебя делал Светлана Николаевна, а?
— Подумать страшно, кто стал бы твоей жертвой… — продолжаем смеяться. — В общем, мы тебе тут с Тёмой приготовили небольшой подарок, — пододвигаю коробочку свободной рукой.
— Не стоило тратиться, — как-то глухо отзывается, но по блеску в глазах становится очевидно, что ему до «чёртиков» приятно внимание. Нехотя отпускает мою руку и принимается распаковывать коробочку. Распаковав вопросительно вскидывает на меня глаза…
— Помнишь тот вечер, когда ты нас с Тёмой подвозил? Я тогда на торпеде заметила такие же, только разбитые и подумала, что наверное они тебе очень нравятся, раз ты их не выкидываешь, и вот… — смущаясь объясняю, что сподвигло меня дарить зимой солнцезащитные очки Ray-ban…
— Ты и вправду удивительная Света, спасибо большое вам с Тёмой за подарок, — тепло отзывается он.
— Не расскажешь?
— Что именно?
— Почему эти очки катаются с тобой, а не лежат в мусорном ведре, — хотя казалось бы, какая мне разница, но отчего то очень захотелось узнать.
— Расскажу конечно, если тебе и в правду интересно, — заглядывает внимательно в глаза и убедившись наверное в неподдельном интересе продолжает, не дожидаясь ответа.
— Мне те очки подарил лучший друг… В тот год мы впервые прилично заработали и вырвались отдохнуть — на Ибицу… И Жора посчитал, что таким, цитирую: «классным и горячим парням, для полного боевого комплекта не хватает вот таких вот клёвых и чумных очков», — усмехается, чуть подержав паузу. — Ну а катаются они со мной в память, потому что к сожалению, друга моего не стало… Тромб оторвался, — грустно заканчивает. — Жора бы тебе понравился, я в этом уверен…
— Олег… Какой кошмар… Я не знала, извини пожалуйста, — пытаюсь как-то сгладить ситуацию.
— Не извиняйся, Света, — прерывает. — Мне правда приятна твоя внимательность… Эти — я обещаю лучше беречь, — подмигивает из под них.
В этот момент возвращаются запыхавшиеся от активных игр дети, которых мы усаживаем на десерт. Расправившись с которым, они вновь убегают к детворе взявшись за руки.
— А они хорошо поладили, — не без удовольствия отмечаю в слух, провожая взглядом. — Обычно Тёма теряется рядом с маленькими детьми…
— Ты во многом недооцениваешь сына, — отзывается спокойно Астахов. — Из него получится отличный старший брат, — смущает он, не сводя с меня глаз. — Ты так не считаешь?
— Да, возможно, просто не задумывалась наверное, — отвечаю смущённо.
— Сколько лет вы уже в браке? — удивляет очередным вопросом. Ну а что такого? Обычный разговор, он же не спрашивает что-то интимное или грубое — резонно отмечаю, после чего заметно расслабляюсь.
— Одиннадцать… Мы поженились ещё на последнем курсе института, с тех пор кажется, что прошла целая жизнь, — размышляю в слух.
— Твоему мужу очень повезло, готов поспорить, что ты была очень популярной девушкой в вузе, — усмехается он. — И если ты его выбрала, наверное он чего-то да стоил…
Разговор к счастью прерывает входящий телефонный звонок от бабушки Алёны, которая оповещает, что через час будет в городе. За приятной компанией, мы и не заметили, как наступил вечер за окном.
Олег предлагает подвезти и мы соглашаемся. Уставшие дети, которые по-началу отказывались уезжать домой — на пол пути задремали, и салон наполнился тишиной с мягким блюзом.
На протяжении всего пути, взгляд невольно падал то на его сильные руки, которые расслабленно вели машину, то на отражение в зеркале. Ничего не могла с собой поделать, впервые так откровенно позволяя себе рассматривать Олега… Мужественный профиль, прямой нос, четкая линия чувственных губ…
— Похоже мы поменялись местами, — усмехается внезапно Астахов.
— Прости, что? — спрашиваю, непонимающе моргнув несколько раз.
— Ты так внимательно меня разглядываешь, что мне трудно сосредоточиться на дороге, — от услышанных слов сердце пускает вскачь и сбивается дыхание.
— Извини, задумалась…
— О чём же Светлана Николаевна? — не упускает возможности от случая к случаю называть меня по имени отчеству, чем вызывает невольно улыбку.
— Обязательно говорить?
— Ну-у, пыток устраивать мы конечно не станем, хотя… — смеётся тихо.
— Так ты ещё и садист? Хотя я должна была это понять ещё в тот день, когда ты нещадно тискал мою ушибленную ногу, — смеюсь вместе с ним.