Смотрела на своё отражение и не могла себя узнать, длиннющие стройные ноги на нюдовых шпильках, стройная фигура в платье в облипочку и огненная шевелюра… Просто картинка…
Я безумно себе нравилась, но от одной мысли, что в таком виде мне нужно будет появиться где-то в многолюдном месте у меня сжималось сердце от страха…
Аня собрала волосы в высокий хвост, сделала яркий макияж и решила надеть облегающий чёрный комбинезон с открытыми плечами…
— Нет, нет, снимай своё пальто, оно вообще не подходит… Вот держи, это самое то, — протягивает мне коротенькую шубку.
— Ань, не говори, что мы потопаем в туфлях, — срывается нервный смешок.
— Мы на такси, не переживай, — ничуть не смутившись отзывается подруга, натягивая коротенький, кислотно-синего цвета дутик, который отлично сочетался с её образом.
— Чуть не забыла, я сейчас, — забегает на кухню. — Вот, держи, — протягивает мне маленькую бутылочку Джэка Дэниэлса.
— Что это?
— Это обогревающее, болеутоляющее, дурные мысли отгоняющее и настроение поднимающее средство в одном флаконе, — весело чокается со мной и решительно отпивает несколько глотков.
— Светусь, такси ждёт, давай быстрее…
Была не была, следом за ней отпиваю несколько глотков, обжигающая жидкость стекает вниз по моему организму, заставляя откашляться.
Я никогда не пью такие высокоградусные алкогольные напитки как виски. Через минуту, тело наполняется теплом и лёгкостью, а также желанием наконец-то повеселиться — всё именно так, как обещала подруга. Оно и понятно, считай на голодный желудок, с утра ничего не кушала.
Добравшись до клуба, о существовании которого за все три года проживания в Тамбове я и не подозревала, мы приближаемся ко входу, около которого стояла значительная толпа и три амбала.
— Нет! Нет я сказал! Потому что мест нет! Придется подождать! — наперебой с грохотом музыки, доносящейся из здания, грозно отрезает один из амбалов.
— Вы двое, — обращается к нам второй улыбаясь, видать заприметил нас ещё издалека. — Проходите снегурочки, а то замёрзните, — приглашающим жестом открывает массивную входную дверь. Переглянувшись с Аней, мы ныряем внутрь.
Попав внутрь, у нас забирают верхнюю одежду и цепляют на запястье каждой — бирки золотого цвета, с надписью VIP-zone.
— Вот это удача, — смеётся подруга.
Нас провожают к небольшому стеклянному лифту и просят подняться на второй уровень, где располагалось VIP ложе с кабинками, а также свой танцпол, с открывающимся видом на танцпол первого уровня.
Музыка гремит так, что первое время создаётся впечатление, что барабанные перепонки не выдержат такого напряжения. Толпа красивых людей двигается ритмично в такт музыке, как единый организм.
На ложе имеется небольшая сцена, где располагается массивная аппаратура, за которым стоит диджей. По обе стороны от сцены имитированы сооружения, напоминающие аквариумы, внутри которых танцуют девушки.
— Светуль, пошли для храбрости выпьем по коктельчику, — предлагает подруга, которая кажется также как и я растерялась от всего этого необычного антуража.
Подойдя к барной стойке, нас просят предъявить бирки, взглянув на которые, бармен сообщает, что у нас право на две бесплатные порции выпивки. Мы заказываем по коктейлю и присаживаемся за один из небольших столиков, расположенных рядом.
Допив не спеша свои коктейли, направляемся на танцпол и дав себе волю — отрываемся по полной. Мне было абсолютно всё равно на взгляды, прикованные к нам, на интерес противоположного пола… Некоторые из них приближались непозволительно близко к нам, но мы танцевали друг с другом, не замечая абсолютно никого: две подруги, две женщины, две надломленные души́…
Глава 16 Астахов
Когда-то, я обещал себе никогда не возвращаться в город, который принёс столько горя и страданий моей матери, но трудности, с которыми столкнулась вторая семья моего отца после его смерти — не давали мне спокойно жить и оставаться безучастным…
После его смерти прошёл почти год, за который мне удалось разгрести всё то дерьмо, которое он успел наворотить за последние годы жизни.
Обнаружилось не мало долговых расписок, на покрытие которых пришлось продать хороший земельный участок с добротным домом.
Ещё будучи подростком, я люто ненавидел отца, его новую вертлявую пассию и отпрыска, которого они ждали. Оборвал практически все контакты и уехал с матерью в Москву к деду, который в то время ещё был жив.