пальцев. Быстро нашел на страничке "Б" номер телефонный. Диск аппарата долго крутился набирая номер, гудок длинный и на другом конце через щелчки глухо ответили.
- Да?
- Здравствуйте, мне дядю Исмаила, это Сёма Ковридман. На другом конце, минуту молчали, потом ответили.
- Да, слушаю.
- Дядя Исмаил, мне надо увидеться с вами. Я улетаю на долго, хочу с вами увидеться. Передать подарков от мамы. В ответ только тишина, голос кашлянул спустя минуту.
- Хорошо, приезжай. Адрес помнишь?
- Да, дядя Исмаил, помню.
Сёма стоял у ворот цеха и долго осматривался вокруг, все было теперь в новинку. Теперь и солнце с поверхностью были подарком. Как оказывается надо мало человеку. Стоит только потерять это и начинаешь ценить!
Семью и родные окна, которые тебя ждут. Улыбку родных, детский писк. Мамин голос в трубке. Паспорт, который
долго делают, здоровья которого нет больше. Ноги, без которых не сможешь идти, спуститься на улицу. Много всего можно потерять. А потом ценить! Сёма счастливо щурился, закрывал глаза, подставляя лицо нежным теплым лучикам.
Подслеповато покрутил головой и пошел к Уазику. Весна в самом разгаре, пекло. Высоко кружились птицы, по небу ползли облака. Грело очень хорошо. Ковридман сел рядом с Ерёмышевым, повернулся к окну и замер. Он
думал, как жизнь изменила его. Маленький мечтатель Сёма, умер в этом бункере. Всего полгода назад Семён Ковров был совсем другим человеком. Мягким, не решительным, боявшийся всех и каждого. Он пожил с этими
животными и теперь сам стал таким. Теперь жизнь стала предельно ясной. Пришлось ждать самолет в аэропорту. Не страшно, жизнь течет и он на верху. Можно и посидеть, только на улице, не в помещениях или узких
коридорах. Сёма понял, теперь он не может находиться в маленьких помещениях. Они наконец дождались самолета. Взяли такси и поехали в центр Москвы. Маленькая улица петляла рядом с Арбатом. Старинный особняк,
потёртые стены и закрытая дверь в подъезд. На третьем звонке, дверь подъезда открылась. Их встретил высокий и сутулый мужчина, он молча осмотрел гостей и пригласил рукой следовать за собой. Квартира, в которую
они вошли, впечатляла. Высокие потолки под три метра, хрустальная люстра в двенадцать ламп. Сейчас не ярко освещая комнату. Семён прошел первым и уселся за стол. Мужчина показал гостям на кресла и удалился.
Через пять минут вошел дядя. Мужчина был не высокого роста, большие залысины, длинные седые волосы. 66-68 лет, в круглых очках. Исмаил узнал маленького Сёму. Тот был серьёзен и весьма бледен. Его официальный вид внушал
уважение. Заглянув в глаза, дядя увидел другого племянника. Перед ним сидел, совсем другой человек. Жесткий взрослый мужчина. Ювелир смотрел на племянника, в его глазах плясали чертята.
- Ну что же пришли, говорите! С чем пожаловали? У лейтенанта вытянулось лицо. Исмаил получал удовольствие, удивлять и вышибать из колеи гостей. Это было любимым развлечением старого ювелира. Наверняка эти грамотеи
уже решили, как будут говорить, что будут требовать? Лучший вариант в хороших переговорах, сразу вышибить привычный ритм у переговорщика.
- Мы привезли вот это! Ковров положил на стол золотой слиток. Исмаил взял в руку слиток. Длинные костлявые пальцы плотно обхватили металл. Это настоящее тепло, жидкий огонь, это золото очень высокой пробы.
Ощущения не обманешь, за столько лет работы ювелиром, начинаешь понимать метал. Чувствуешь его первозданность, малые или большие доли сплавов. И Исмаил чувствовал это! Чистый материал, очень чистый! Как дитя из
металлов! Исмаил поднял руку, из комнаты вышел помощник и взял слиток. Повернулся и собрался уйти с ним.
Борис встал. -Он куда?
- Как куда? Проверить чистоту! Удивился помощник, его выражение лица в этот момент было похоже на кролика из мультика про Винни-Пуха.
- Мы пойдём с вами, проверять чистоту-у-у!
Семён поднялся со стула, сжав губы в нить. -Здесь, работают грамотные люди, вам капитан, придётся доверять. Иначе!? Сами ищите покупателей. Ерёмышев покраснел, но сдержался, обратно сел на край стул и уперся тяжелым
взглядом в Коврова. Только через пять минут, помощник вернулся, обратно. Он был растерян, еле сдерживаясь, весь покрылся пятнами. Хоть и пытался держаться невозмутимо, дёргал руками. Хриплым голосом проговорил.
- Исмаил нужно посовещаться!
- Что там всё плохо?
- Пойдём! Помощник буквально утащил старого ювелира в соседнею комнату. Через десять минут вернулся дядя Исмаил. Он по-новому, осмотрел троицу гостей. Впервые за свою долгую практику снял галстук, при посторонних.
- Я подтверждаю, это чистое золото. М-м очень высокая проба. Мы никогда не задаём вопросов! Хороший продавец не задаёт нам вопросов, мы не задаём гостям ... Но-о! Семён, это очень высокая проба, точнее пробы на слитке
нет. Как выразиться? Это чистейшее соединение, такого нет на земле. Нам придётся смешивать металлы, грубо говоря, загрязнять примесями "ваше золото"!
- Дядя Исмаил, вы сделайте свою часть договора. Мы свою! Ковров встал, с ним попутчики.
- Хорошо! Завтра звони, после четырех часов, скажу сколько получиться. Дядька хотел еще сказать, но не успел. Гости торопливо вышли. В комнату ввалился помощник, весь бледный, с затравленным взглядом.
- Знаешь Исмаил, это очень опасно, мне безумно страшно. Откуда такое золото? Такое ощущение, что мы душу только, что продали? Исмаил вскинулся.
- да-а? У меня такое же ощущение.
- Что будем делать?
- Определим точное количество. Скинем всё сразу и исчезаем. Мойша и еще, завтра переводи все наши деньги, на счета в офшор. На следующий день Ковров перезвонил дяде. Тот сухо спросил сколько килограмм есть?
- Мы не считали дядя Исмаил, через два часа перезвоню.
- хорошо буду ждать. Семён, я всё посчитаю и продам. И еще одно племянничек, больше мне не звони.
Глава 36
Юра распластался за камнем. Пуля чиркнула рядом по камням и тишина. Он дрожал как лист, Боже как же страшно на войне? Ведь там солдаты бежали по полю, а в тебя стреляют. Это чудовищная лотерея застрелят тебя или соседа.
С которым ел из одной миски. Делил шинель, с другом, делился горестью и радостью, получения нового письма из дома. Когда гибнет твой друг на глазах у тебя. Было очень больно и страшно. Соскользнув по выступам, парень спустился
вниз. Спуск к ущелью не позволял спуститься быстро. Стена больно отвесна, резкие и гладкие камни, легко сорваться вниз и разбиться. Еще хуже выход был только на открытое пространство. На вершине, перед воротами стояла пугающая
тишина. Только через двадцать минут Юра выглянул. Свечения не было, маленькое солнце погасло. Ворот больше не было, эти сволочи, ушли обратно и бросили их. Юра перелезал через острые камни, на краю площадки, подполз к Сергею. Слезы текли градом.
Его товарищ, друг, просто хороший человек. Он спас его, а сам погиб. Заслонил собой! Юра сидел над телом и долго плакал, всё тело прострелено насквозь. Попов Сергей мгновенно умер. Расчистив площадку, парень натаскал камни.
Кое-как чуть углубил яму, снял плоским камнем землю. Завернул в свою куртку тело Сергея. Сложил пирамиду, написать было не чем. Накарябал ключами от своей квартиры, имя и число с годом.
Так что делать дальше? Пока ковырялся, совсем стемнело, ночная прохлада потянулось к вершине. Тёплое тёмное покрывало опустилось на землю. Он сидел один, в незнакомом мире и ему было хорошо. Пусть хоть так выбрался из этих
чёртовых подземелий. Затхлого воздуха и сырости. Многие старики мучились кашлем. Легкие не справлялись, привозили горы таблеток. Но с этим не сравниться. Горы, небо в звёздах. Юра вытер скатившеюся слезу.