— Сэр, так что на счет зелья? Я, как ни старался, нигде не смог найти объяснения взаимосвязи этих компонентов. В справочниках ничего нет, — Гарри поспешил за профессором, одновременно оглядываясь по сторонам. Было почему-то обидно, что дом Снейпа кажется слишком мрачным и нежилым.
— Просто надо знать, где искать, Поттер…
* * *
— Сэр…
Северус отвлекся от чтения и внимательно посмотрел на Поттера: тот использовал такой тон, только когда был не уверен, нужно ли задавать этот вопрос. Ведь однажды, когда он хотел было поговорить о Сириусе, такой разговор окончился скандалом. После этого их ежедневные занятия прервались на два дня.
Теперь Гарри был очень осторожен в выборе тем. Ему не хотелось опять прерывать свое пребывание в доме профессора. Как так получилось? Просто после разговора за завтраком Поттера отправили обратно на Тисовую улицу, где его ждали противно-любезные Дурсли. Без сарказма профессора парню сразу стало тоскливо. И уже вечером Снейп получил письмо с длинным перечнем вопросов. Северус вздохнул и смирился. Теперь мальчишка от него не отстанет. Поэтому утром следующего дня забрал его к себе и вернул вечером. Все это время они занимались зельеварением, но недавно Поттер начал задавать вопросы и по чарам, и по трансфигурации. Со временем Снейп даже начал наслаждаться этими занятиями: казалось, что теперь даже дом выглядит более живым и уютным. Гарри же вообще млел от счастья: он ведь думал, что так и будет прокисать у Дурслей, а Снейп внезапно оказался таким великодушным. Поэтому и не хотел парень злить Мастера Зелий. Только терпеть больше не мог.
— Вы можете…
Северус терпеливо ждал, когда мальчишка соберется с духом. «И вот это нерешительное чудо я когда-то считал самонадеянным болваном?».
— Сэр, вы можете рассказать мне о маме? — Поттер выпалил это на одном дыхании и теперь в ожидании уставился на профессора. Он надеялся, что на этот раз разговор сложится удачно. Северус же вздрогнул. Не то, чтобы он не ожидал этого вопроса. Просто не был еще готов, да и не будет никогда. Устало вздохнув, мужчина закрыл книгу и откинулся на спинку кресла. Вот и настал этот момент. Лучше рассказать все сейчас и сразу — от мальчишки и так слишком часто скрывали важные вещи. Лучше сделать это сейчас, пока Северус не привык, не привязался к нему. Да и можно ли отказать этим глазам, напоминающим о Лили, когда в них столько надежды?
И Северус начал рассказывать. О детстве, их первой встрече, дружбе, несмотря на разные факультеты, первых разногласиях, их ссоре, его принятии Метки и окончательном разрыве отношений… Снейп остановился и набрал побольше воздуха в грудь. Надо было продолжать, идти до конца, даже если он был уверен, что это положит конец начавшимся доброжелательным отношениям. Ведь Поттер не простит, ни за что. Но лучше пусть узнает об этом из первых рук. Именно он, Северус Снейп, должен рассказать Гарри Поттеру, что виноват в гибели его родителей.
Северус ожидал, что его перебьют, не дадут рассказать историю до конца. Поттер молчал. Он отрешенно смотрел на пламя. Впервые в жизни зельевар не мог прочитать мысли и эмоции гриффиндорца — тот полностью закрылся. Поэтому Снейп продолжил и рассказал о том, как умолял Лорда пощадить Эванс, как пытался предупредить об опасности, как не успел, как упал в ноги Дамблдору с мольбой о прощении. И замолчал.
В гостиной царила тишина, и это было странно. Не было гневных тирад, не было обвинений и проклятий, не было неконтролируемых выбросов магии. Ничего. Это пугало. Значит, это задело Поттера сильнее, чем ожидалось. Северус предпочел ненависть этому угнетающему молчанию. Тогда хотя бы было понятно, что мальчишка будет в порядке.
— Вы любили ее? — резкий и хриплый голос, казалось, принадлежал вовсе не Поттеру. Кому-то другому, чужому.
— Да.
Северус был так удивлен вопросу, что ответил честно, не задумываясь.
Гарри резко поднялся. Зеленые глаза были подернуты поволокой. Казалось, что он не совсем воспринимает окружающую действительность.
— Мне… — голос подвел парня. Говорить было трудно, но надо. — Мне нужно время… нужно подумать…
Увидев безжизненный взгляд, Снейп вздрогнул. «Мерлин, только бы мальчик не сломался». Хотелось обнять и попросить прощения, но почему-то ничего этого он не сделал. Лишь коснулся плеча и перенес мальчишку на Тисовую улицу и долго стоял, глядя на закрывшуюся дверь.
Гарри Поттер едва дошел до кровати. Упав на нее, он разрыдался. По идее он должен был ненавидеть сейчас Снейпа, но не мог. Вместо злости была лишь одна боль. Казалось, он только начал обретать надежного взрослого друга, как Судьба опять хочет отобрать дорогого ему человека.