— Значит, мало знал, потому и послал, — криво улыбнулся Шварц.
— Нет региона — нет информации, — хмуро ответила Арфа.
— Ну, по Сибирскому узлу еще можно что-то найти. Хотя тоже мелочь и ни о чем. Тебе сколько лет? — спросил Шварц.
— Девятнадцать. А тебе?
— Двадцать четыре.
Мужик, обогнавший их не меньше, чем на десяток метров, обернулся и крикнул через плечо:
— Врет. Двадцать восемь ему.
Шварц удивленно хлопнул глазами.
— У него звуковые фильтры в ушах?
— Если нужно — он слышит. Он сенсёр.
Виктор немного подумал, переваривая малопонятную новость и, на всякий случай, спросил:
— А ты?
Арфа промолчала, неловко пожав плечами.
Полная луна на небе накрылась темной рябью облака, а через секунду благополучно спряталась в ее густой пелене. Шварц тихонько выругался.
— Ну и темень, блин, плохо без фонарика. Если б знал… Где мы? — Шварц нахмурился и быстро защелкал зажигалкой.
— Сейчас увидишь, идем, — в нескольких метрах от них выросла махина черного здания. — Нам сюда, в арку.
Шварц подслеповато моргнул и только сейчас заметил проем в здании. Арфа придержала его рукой, давая понять, что нужно остановиться, и первой вошла внутрь. Виктор поежился и быстро вытащил старый фонарик из накладного кармана штанов. После странного запрета мужика-проводника на новенький пульт с гелиевым зарядом, приходилось по-глупому экономить простую щелочную батарейку. Арфа, в отличие от него легко обходилась без фонарика, прыгая в темноте по кирпичам и колдобинам.
Выбежав вместе с девчонкой из арки, Виктор мимоходом огляделся. И невольно остановился. Прямо перед ним нависла одинокая стена с черными, пустыми квадратами окон. В нескольких метрах от нее стояла другая стена, а в промежутках между ними просматривались развалины.
— Это разлом? — хрипло, осевшим голосом спросил он у Арфы.
— Нет. Это городище. Разлом — другое… Ты впервые в таком месте?
Виктор кивнул. Луна выплыла из-за тучи и без жалости осветила жуткую картину, проступившую в пространстве. Шварц прокашлялся и вздрогнул — вдалеке пронесся заунывный вой.
— Волки? — шепотом спросил он у Арфы.
— Не-е, у нас волков нет, — улыбнулась девчонка.
— А кто это, если не волки?
— Упыри.
— Может, упыри, а может, Бездушные, — оглянулся мужик. — Мертвятина им уже поперек горла встала, а тут свежатина ходит.
— Па-а-а, сказки не рассказывай. Бездушные! Тоже, как придумает… В полнолуние? Бездушные?!
Шварц покосился на Арфу, на мужика, не вполне понимая, шутят они, или говорят всерьез.
— А чем тебя полнолуние не устраивает? Думаешь, кто-то боится твоей луны? — ехидно переспросил Иван Федорович.
Невдалеке, в черном проломе разрушенного здания мелькнул блик. Шварц дернул головой… и поморщился. Откуда-то дохнуло запахами спелой клубникой вперемешку с тошнотворным амбре разложившейся плоти и бензина. Арфа опять придержала парня рукой. Проводник громко шмыгнул носом и резко остановился. Прямо перед ними на куче битого бетона валялся старый металлический контейнер, наполовину сложенный гармошкой.
— Метка Фазиля… Твою жить, — выругался мужик и быстро свернул в сторону. — Не отставать.
Передвигались быстро, почти бегом. Обогнули несколько полуразрушенных блоков и выскочили на открытую площадку.
Проводник отошел подальше и зашарил глазами по сторонам. Арфа тревожно уставилась на луну.
— Па, ты заметил? Линейная эманация света с двойной полярностью.
— Заметил, — односложно ответил мужик и нахохлился.
— Но ведь проникновение левитирующих частиц и их влияние на тонкое тело ослабляет эманацию… Па!
— А попроще что-то можно у меня спросить? — отмахнулся от нее отец. — Ты вот лучше сама об этом скажи упырям и Бездушным, а то они еще не знают.
— Ну, как же так, это же ненормально.
— Все-е-е, завелась, родимая, — заворчал на нее мужик. В это время ему на плечо легла рука Шварца. Парень, с открытым ртом, таращился в одну точку и пытался что-то сказать. Невдалеке опять по-волчьи взвыло, а прямо по курсу, растянувшись змеевидной кометой, летел блик.
— Чтоб вас вашей же эманацией… Тьфу ты, накаркали. Бездушные.
Мужик быстро шагнул вперед и рубанул по воздуху рукой, нанося крест.
— Господи, сбереги души наши грешные, ибо каемся мы и готовы к покаянию, — громко воззвал он и еще раз накрест рубанул ладонью.
Слабое шипение тихой струей прокатилось по развалинам. Блик, увиденный Шварцем, повторился вновь. Раздвоился. Пробежал по воздуху парой глянцевых пятен, и вновь разделился на новые блики, как инфузория-туфелька. А потом опять и опять, наполняя пространство мерцающими кляксами.
— Принесла нелегкая. Арфа, держи авторитета за руку, — бросил через плечо мужик.
Блики, плавая в воздухе, на глазах трансформировались в плоть, обретая очертания лиц… черепов?! Масок?! Шварц вздрогнул, но крепкая ладонь девчонки держала крепко.
— Ну, здравствуй, дорогой, — из карусели летающих масок отделилась одна.
— Здорово, Фазиль, — неласково ответил мужик и покосился на остальных Бездушных.
— Невежливо, Иван, — укоризненно качнулась маска из стороны в сторону, а в ее глазницах пробежали красные отблески. — Прояви уважение.
Проводник недовольно крякнул, но сдержался и сделал шаг вперед.
— Здравствуй, Фазиль Разноликий, Милостивый наш… Ты доволен?
Маска растянула «губы» в улыбке и ее глазницы заблестели радостно-желтым.
— Нет. Ты же знаешь, Иван, что мое уважение к тебе простирается далеко. Даже дальше этой поляны. Но хаос требует жертв, — маска вздохнула, и небрежно кивнула на Шварца. — Доставь мне эту радость… Только давай не будем спорить.
— Не будем. Ты, сейчас полетишь своей дорогой, а я пойду своей, — ответил проводник и бросил едва заметный тревожный взгляд на луну.
— Опять пререкаешься, Иван неблагодарный. Воплощение помыслов Забытого требует от меня неимоверных сил. Но если у меня получится, то все мы получим свободу, в том числе и ты.
Проводник прищурился и подался вперед, вглядываясь в маску.
— Фазиль, у меня подозрение, что сегодня на завтрак ты что-то покурил.
Желтая радость в глазницах в мгновение растворилась и сменилась чернотой.
— Моя плоть не синтезирует запахи.
— У тебя есть плоть, Фазиль Разноликий? Не знал.
— Нарываешься, — коротко ответила маска и блеснула пронзительной синевой глазниц. Маски позади Фазиля вспыхнули глянцем. Сгруппировались ровной шахматной цепью и медленно двинулись на людей.
Арфа крепче сжала руку парня. Шварц напрягся. А мужик сердито набычился. Но вежливо ответил:
— Что ты, Фазиль, как раз наоборот. Я тебя жалею. Так что кончай балаган и пропусти нас.
— Плати и топай.
Маски, как по сигналу перегруппировались и взвились широким кругом, опоясывая людей. Однако держали дистанцию.
— Убери холуев, Разноликий. Зачем нам ссориться? Сегодня мой путь.
— Ты мне здесь всю атмосферу крестами порезал. А это три дня без охоты, сам знаешь, — маска хищно прищурилась прорезями «глаз».
— Знаю, — сердито огрызнулся мужик. — Я многое что знаю. Про ловушки на дорогах знаю, вон, светятся, так, что не жалуйся.
Маска небрежно фыркнула и растянула в улыбке черные «губы».
— Вот именно. Светятся. И ты их прекрасно видишь. Тогда что тебе мешало взять, и просто обойти?
— Не говори глупостей. Ты мне гарантий не давал, что все твои ловушки светятся. А если в темную поставил? Не-е, я не могу рисковать.
Маска удивленно вздернула «бровь».
— Гарантии? С каких это пор я должен давать тебе гарантии?
— С тех самых, как мы заключили договор. Фазиль, ты ничего не перепутал?
Маски тревожно вспыхнули красным глянцем и плотнее сжали кольцо вокруг людей.
— Не пугай, Иван.
— Ты тоже не пугай. Я в теме. Пуганный.
Фазиль картинно «распахнул» глазницы с черными огнями и «нахмурил» брови.
— Не забывай, здесь я хозяин, а ты так, мимо проходил. Плати, и иди дальше.
— Угрожаешь? И что ты мне сделаешь, пальчиком погрозишь? — спокойно спросил мужик и тихонько засмеялся.