Шварц повернулся к мужику и хотел о чем-то спросить, но тот шикнул и сердито сверкнул глазами. Оставалось стоять на месте и чего-то ждать. Чтобы понять, что вокруг происходит, Шварц стал наблюдать за далекими гигантскими гребнями. Определенно, эта красота может быть северным сиянием. «Свечение верхних слоев атмосферы, обладающих магнитосферой…». — Подсказала память. Что-то там связанное с заряженными частицами, солнечным ветром… Нет, ерунда. Он, конечно, не физик-теоретик, но даже его знаний хватает понять некоторые несоответствия Западную Сибирь никак не отнесешь к одному из полюсов земли… Или это обязательное условие уже устарело?
— Не грей голову по пустякам, — потряс его по плечу Иван Федорович. — Смотри в оба…
Гребни высоко над горизонтом растянулись гармонью. Волнистые края помутнели, потеряли четкость формы и начали таять.
Арфа вздохнула.
Тихая мелодия, как мурлыканье кошки, зазвучала едва слышно. Незатейливая тема завертелась в голове, обволакивая теплотой и ленью. Накатила зевота, истома и нестерпимо захотелось спать. Искушение было так велико, что Шварц даже не подумал сопротивляться. Сладко потянулся и зевнул. Веки налились тяжестью, и если бы не грубый толчок в спину от мужика, парень с удовольствием бы подремал, тут же, стоя на месте.
— Я же просил не зевать, — как всегда ворчливо прошипел проводник.
«Зануда», — беззлобно подумал Шварц и помотал головой, сбрасывая сонливость.
Парень поежился, поднял воротник куртки и огляделся в поисках раннего солнца, которое по его разумению и по логике вещей должно уже появиться. По крайней мере, он на это надеялся. Вместо солнца откуда-то с высоты донесся тихий одиночный звон, по небу пробежала волна чистого звука и растеклась по долине.
— Ничего себе, резонирует, — нахмурился Виктор и быстро глянул на экран планшетки. Показанная на графике высота герц слегка обескуражила. Или врут измерители звука, или…
Звон повторился вновь и разлетелся эхом. Шварц опять покосился на планшетку. Столбчатая диаграмма в дополнительном окне, зашкалено билась на пределе.
Высоко в небе появился странный просвет — без солнца, но отчетливо видимый глазом, как на ладони. Туман отступил. Арфа победно взмахнула руками и запела… График на экране зигзагом качнулся в стороны.
Голос девчонки разлился чистым колокольчиком и унесся куда-то ввысь, отражаясь небесным звоном. Затих, а потом поплыл бархатом глубокого контральто в витиеватом, но легком пассаже. И вновь улетел ввысь, рассыпаясь серебром.
Мелодия, еще никем до этого не спетая, и никем не услышанная, проникала в сознание, как откровение мира. Красота и сила. И безмерное горе. Парень растерянно замер, забыв о вычислениях. Чистые обертоны голоса Арфы уже не вмещались в измерительную шкалу заданной программы.
В голове помутнело, а перед глазами пронеслась вспышка. За ней, помимо его воли, поплыли неясные образы. Тени, летающие в огне.
Взрыв, прокатившийся волной.
Крики безумия…
Молчание. Невыносимая тишина…
И удары неизвестного сердца.
Виктор с силой зажмурился. Опять распахнул глаза и тихо простонал, не понимая, почему он видит перед собой рухнувшее здание, перерезанное черным шлейфом. Уши заложило от невыносимого скрежета. Ударная волна пронеслась катком и впечатала соседние дома в асфальт, оставив дымящиеся проплешины, а бетон, стертый в порошок — в гарь, бьющую в нос. Шварц схватил ртом воздух и чуть не задохнулся от кашля. Видение становилось опасно реальным.
Крепкая встряска проводника вырвала из кошмара. Парень дернулся из крепких рук, и с силой помотал головой.
— Зацепило тебя малость. Не бойся, — сказал Иван Федорович.
— Что это было? — осипшим голосом спросил парень, с трудом выравнивая дыхание.
— Память. Она здесь повсюду разлита, хоть ложкой ешь.
По краю зрения промелькнул искрящийся свет.
— Ну, вот и Небесные явились, — довольным голосом сказал мужик. Песня Арфы, подхваченная множеством голосов, полетела во все стороны и вырвалась в небо единым созвучием.
Шварц засмеялся, словно с его плеч упала гора, кошмар видения растворился, и душа окунулась в счастье…
— Э-э-э, не улетай далеко. Так и чокнуться не долго, — затеребил его мужик. — Впечатлительный ты, — проворчал мужик и похлопал по плечу. — Глядь. Я так думаю, что ты ради этого сюда приехал.
Шварц посмотрел вверх и тихо присвистнул.
— Чтоб мне провалиться…
Из необъятной дали, с небес на землю полился дождь… Это было первое, что пришло в голову. Но чем ближе к земле падали капли, тем медленнее становился их полет, и на исходе падения, в протянутую ладонь парня упала мелкая искристая крупинка, почти невесомая. За первой упала вторая, третья…
Иван Федорович с любопытством покосился на ладонь парня и уныло скривил губы.
— Не дается тебе Манна.
Мелкие крупинки бесследно таяли на глазах. В ладони же мужика уже набралась приличная горка.
— Почему так? — Нахмурился Виктор.
Иван Федорович пожал плечами.
— Может, не заслужил. Может, что-то другое, — мужик быстро развернулся и, подкинув ладонь с Манной вверх, засвистел. Стайка мелких птах оказалась быстрее других. Суматошно замельтешила в воздухе, ловко подхватывая добычу. Арфа тоже подкинула свою долю собранных крупиц, и в воздухе поднялся переполох.
— Ни одну не потеряют. Нахлебники, — ласково проворчал мужик.
«Дождь» прекратился. Сияющие небеса затянулись пеленой облаков. Птицы разлетелись по воздуху и потянулись к лесу. Чудеса растворились.
Шварц с грустью огляделся. Далеко на горизонте медленно пробивались первые лучи солнца. Заметив планшетку, валявшуюся в траве, Виктор тихо чертыхнулся. Подхватил дорогую вещь, которую ему выдали в НИИ Акустических измерений, отправляя в командировку, и постучал пальцем по экрану.
Монитор исправно мигнул. Частоты показывали обычные значения. Шварц недоверчиво фыркнул. Пролистал назад набор графиков, просмотрел страницы. С минуту постоял, уставившись в одну точку, потом осторожно посмотрел на Арфу.
Иван Федорович с девчонкой сидели поодаль и глядели на горизонт, откуда начинался рассвет. Упаковав аппаратуру в рюкзак, парень подошел к ним.
— Посиди, — устало сказал мужик. Шварц присел рядом.
— Все закончилось? — спросил он.
— Для тебя да. Проводим до железки, и поедешь домой.
Парень помотал опущенной головой и вздохнул.
— Ты ждешь каких-то объяснений? Спрашивай. Что смогу объясню.
— Какие объяснения, — с горечью ответил парень. — Мне жизни не хватит, чтобы понять все, что здесь было. Но это ладно, как-нибудь переживу. Вопрос в том с чем мне возвращаться назад. С теми данными в планшетке меня за дурака примут. В лучшем случае. В худшем обвинят в фальсификате. Графики рассчитаны на частоты, характерные для измерений на земле. Есть допуск для околоземной орбиты… Но то, что там не лезет ни в какие ворота.
Мужик сдвинул фуражку на затылок и поглядел на парня.
— Не бойся, ты не дурак, и не фальсификатор. Ты просто наивный, как деревенская барышня. Тебе не приходило в голову, для чего тебя на самом деле отправили сюда? Что ты там сказал про свои данные?
— Ну-у-у… — Виктор растерянно замялся. — Измерители звука и графики рассчитаны на стандартные ситуации. Диапазон измерения земной.
— Земной, — повторил за ним Иван Федорович. — А также в графике, параллельно, заложена программа для вычислений параметров с орбиты. Верно?
Виктор кивнул.
— А что показали твои расчеты?
Шварц угрюмо ответил:
— Что-то нереальное.
— Во-о-о, — потянул мужик. — Я тебе и говорю, что ты наивный. Если твоя машина показывает что-то нереальное, значит, под это «что-то» тоже была заложенная программа… Правильно?
— Действительно, наивный, — немного помолчав, ответил Шварц. — Но кому это надо? Наш институт решает другие задачи.
— Ваш институт подчиняется руководству Выживших секторов. Соображаешь, кто вас кормит? И тему для разработок дают они. Не будете заниматься этим вопросом пойдете по миру.