Я отдал им письмо. Китайцы внимательно прочитали, о чем-то между собой пошептались и сели в машину. Вопросов ко мне, очевидно, у них не имелось. Вот и славно, хоть кто-то мне поверил.
В номере я достал из холодильника пиво и повалился на кровать — слишком много переживаний за сегодня. Через десять минут, едва допив бутылку, я погрузился в сон. Сил раздеться у меня уже не осталось.
Глава девятая
На следующий день у меня были запланированы два важных дела: во-первых, получить деньги из сейфа, а во-вторых, найти Молли.
С первым я справился довольно быстро: в городском банке предъявил два ключа, мой и Лиса, и получил доступ к ячейке. В ней лежал объемистый пакет с купюрами. Одну из пачек я немедленно распотрошил и сунул в карманы, а остальное решил положить на свой счет. Не бегать же по городу с миллионом!
Кассир, увидев кучу налички, тут же вызвал управляющего, с которым у меня состоялся доверительный разговор. Но все закончилось хорошо: мои объяснения его убедили, а законы не запрещали вносить почти миллион наличными. В общем, через полчаса я стал обладателем весьма солидного банковского счета. Впервые в своей жизни. Разумеется, еще предстояло заплатить грабительские налоги, но все же... Приятно чувствовать себя богатым, черт побери!
Со второй проблемой пришлось немного повозиться. За пять монет я получил в городском архиве следующую справку: в доме №6 по Загородному шоссе жили некие Берги. Глава семьи, Клаус Берг, был довольно известной личностью в городе — владел крупной картонной фабрикой и являлся членом совета. Был женат, имел двух дочерей, но во время катастрофы все его родные пропали без вести. Скорее всего, погибли…
21 октября Клаус, как всегда, находился на работе. Когда все началось, он сразу же бросился домой, но проехать уже не смог — район катастрофы оцепили. Он искал жену и дочерей, но не нашел ни среди живых, ни среди мертвых. Несколько раз пытался сам проникнуть в Дыру, не получалось, все подходы уже были плотно закрыты военными.
Клаусу удалось выяснить, что их коттедж (как и все дома в пригороде) обследовали спасатели, однако людей в них не обнаружили. Все, кто не успел выйти, бесследно исчезли...
Через год настойчивых, но безуспешных поисков Клаус смирился с потерей и приказал соорудить на кладбище символическую могилу. Так, кстати, поступили многие, потерявшие в тот день своих родных и близких. Затем Клаус уехал за границу. Не захотел жить там, где погибла вся его семья.
Что же, такой поворот событий был вполне ожидаем. Но на всякий случай я решил проверить, не упоминаются ли в городских архивах еще какие-нибудь Берги. За дополнительные десять монет (хорошо быть богатым) служащий раздобыл мне адрес некой Молли Гейц, в девичестве Берг. Это уже была ниточка, за которую стоило потянуть.
Через полчаса я уже был у опрятного домика на западной окраине, где городские власти выделили участки тем, кто потерял свою недвижимость во время бедствия. Я нажал на кнопку, и через минуту дверь мне открыла приятная женщин лет сорока.
— Добрый день, меня зовут Мартин Кочек, — представился я, — репортер из «Утреннего вестника». Скажите, могу ли я увидеть Молли Берг?
— Это я, — кивнула женщина, — Берг — моя девичья фамилия, а сейчас я по мужу Гейц.
— Очень хорошо, — изобразил я улыбку. — Дело том, что мы собираем сведения о тех, кто погиб или пропал без вести во время катастрофы. Хотим издать памятный альбом с фотографиями и краткими биографиями... Не являетесь ли вы случайно родственницей Клауса Берга, члена городского совета?
— Да, это мой дядя, — ответила женщина, — двоюродный брат отца.
— Прекрасно! Фрау Гейц, не поделитесь ли вы своими воспоминаниями о дяде и его семье? Вы хорошо ведь его знали, так?
— Конечно, — кивнула хозяйка, — но что это мы разговариваем на пороге? Проходите в дом!
Женщина привела меня в большую, красиво обставленную комнату и усадила в мягкое кресло. Я осмотрелся, семья жила явно не бедно. Уловив мой взгляд, фрау Гейц пояснила:
— Этот дом и всю обстановку нам подарил дядя Клаус. Вы, наверное, уже в курсе, что во время того бедствия он потерял всю семью?
Я кивнул, достал из кармана блокнот, шариковую ручку и приготовился записывать.
— Фрау Гейц...
— Можно Молли, я привыкла к простому обращению. Так вот, о дяде... В детстве я очень дружила со своими кузинами Кэтти и Бэтти, дочерьми дяди Клауса, хотя была старше их. Мой отец работал у дяди на фабрике главным инженером, и наши семьи дружили. Проводили вместе почти все выходные и праздники, часто ходили друг к другу в гости. Я постоянно бывала в загородном доме у кузин и оставалась там ночевать…
…В тот день моя семья не пострадала. Мы жили в другом районе, его катастрофа почти не коснулась. А вот дядя потерял всех — и дочек, и жену. Он искал их, пытался добиться от властей хоть какой-нибудь информации, но бесполезно... Потом за большие деньги он нанял человека, который тайно проник в поселок и нашел их коттедж. Но никаких следов ни тети Стеллы, ни девочек не обнаружил… Ничего! В конце концов, дядя купил для нас этот дом, передал папе управление фабрикой, а сам уехал за границу, подальше отсюда. От этих страшных воспоминаний… Сейчас он живет в Аргентине, и мы лишь изредка получаем от него открытки, в основном к праздникам. Это, к сожалению, все, что я могу рассказать о нем.
Я достал из кармана кольцо:
— Это случайно не ваше?
— Откуда оно у вас? — воскликнула Молли.
— Его мне дал человек, недавно побывавший в поселке. Собственно, это кольцо и стало поводом для моего расследования. Мне захотелось узнать, что произошло с той девушкой, которая его когда-то носила. А тут как раз подвернулось задание редакции...
— Это мое кольцо, — уверенно сказала хозяйка, — видите надпись «Молли»? Точно такие же были у Кэтти и Бэтти — конечно же, с их именами. Их нам подарил дядя Клаус на Рождество, как раз за год до катастрофы. Я случайно забыла свое у кузин, когда навещала их. Думала, потом вернусь, заберу. Да вот не вышло…
Молли бережно погладила колечко и с явным сожалением вернула мне.
— Надо же, не предполагала, что снова увижу его…
— Оставьте, это же ваше, — протянул я ей кольцо обратно.
— А у вас не будет неприятностей, Мартин? — спросила Молли. — Ведь любая вещь, принесенная из Дыры, стоит немалых денег. Коллекционеры готовы хорошо заплатить за такие раритеты...
— Я как-нибудь договорюсь, — усмехнулся я ее, — уверен, что все будет нормально.
— Спасибо, Мартин, вы очень добрый молодой человек, — растрогалась Молли. — Знаете, вы вернули мне действительно очень ценную вещь. К сожалению, на память о кузинах у меня почти ничего не осталось. Так обычно бывает, когда видишься с человеком каждый день и думаешь, что так будет всегда. А судьба часто повертывает все по-другому...
Молли отвернулась и украдкой смахнула слезу.
— Извините, — сказала она тихо.
— Ничего, я понимаю.
В гостиную вошла молодая, очень красивая девушка, лет восемнадцати. Судя по одежде — студентка университета.
— Мама? — удивленно спросила она, увидев заплаканную Молли.
— Дорогая, это журналист из «Утреннего вестника», — представила меня хозяйка. — Он собирает материал о нашей семье, о дяде Клаусе. Помнишь, я рассказывала тебе о нем и кузинах?
Девушка кивнула и слегка улыбнулась. От этого ее лицо стало еще красивее.
— Хелен, — представилась она, протягивая мне ладошку.
— Мартин, — приподнялся я с кресла.
— Не хотите ли кофе? — засуетилась Молли. — Дорогая, сделай нам по чашечке, а мы с Мартином еще немножко поболтаем...
Хелен удалилась, Молли с любовью посмотрела ей вслед.
— Знаете, моя дочь очень похожа на Бэтти — те же волосы, та же походка. Иногда мне кажется, что Бог специально послал мне ее... Конечно, я понимаю, что это все чушь. Чистая генетика, наследственность, но все же...
Молли тяжело вздохнула и предложила полистать семейный альбом. Следующие полчаса мы пили кофе и разглядывали снимки. На них были сплошные Берги — обе семьи. Молли подробно рассказывала о каждом члене клана, стараясь не упустить ни малейшей детали. Я сделал заинтересованный вид и записывал, а Хелен откровенно скучала. Видимо, слышала эти семейные истории не в первый раз.