Щелк! Все, тамбур заперт, зомбак внутри. Нажав на кнопку рычага, Андрейка освободил храповик и аккуратно ослабил петлю, снимая ухват с головы нового приводного.
Теперь обратная процедура — забрать износившегося. Для этого есть выходной тамбур, устроенный чуть иначе. Пока привод остановлен на профилактику, в приводной темно и тихо. Приводные, лишённые раздражителей, переходят в экономичный режим и просто стоят себе столбом. Они так годами могут стоять. Сборщики ресурса рассказывают, что до сих пор попадаются помещения, запечатанные с самого «Дня Зет», и там зомбаки. Так и простояли все эти годы, как ни в чем не бывало, запылились только. Впрочем, может и брешут, конечно. Они те еще любители приврать, сборщики. В наши дни найти дикий ничейный ресурс — редкая удача. Давно все освоено.
Открыв заслонку тамбура, Андрейка осветил стоящих приводных. Тут надо действовать быстро, у них на переход в активный режим уходит минуты полторы в среднем, но бывают и шустрые. Начнут суетиться, лови потом среди них нужного. Андрейке повезло — приводной под замену стоял близко, не пришлось далеко тянуться ухватом. Захват, треск храповика, и заторможенный зомбак безропотно пошел, куда тянут. На выходном тамбуре устроена вертушка, вроде секторного турникета строго на одного, чтобы не ломанулись толпой. Раз, и приводной внутри, а заслонка снова опущена, чтобы не активировать остальных светом, шумом и запахом. Входящий в активный режим зомбак вытянул вперед руки и, утробно заурчав, попер на Андрейку так, что тому оставалось только направлять его, отступая. Подток ухвата вошел в угол, Андрейка приналег сбоку — и все, бывший приводной в загоне. Посмотрев на него при ярком свете, Андрейка покачал головой. Действительно, сработался ресурс. Как еще до сих пор дотянул — ноги в раскоряку, суставы вообще ни к черту... Давно пора было менять. Так-то вирусный некрометаболизм, вспомнил урок ресурсоведения Андрейка, в силу своей энергетической сверхэффективности позволял использовать ресурс очень долго, почти безгранично, но вот механика двуногого тела оставляла желать лучшего. Две-три тысячи моточасов привода — и готово, суставы начинают крошиться. Некромеханики который год обещают вторичное использование отработанного ресурса за счет ползучего закрепления, но пока что демонстрируют только опытные модели, на один-два горизонтальных зомбопривода. Ребят из гимназии как-то водили на экскурсию в КБ, показывали образцы, но выглядели они не очень впечатляюще. Все-таки на хватательном рефлексе далеко не уедешь, КПД не тот… Так что пока отработка идет в компостные ямы, на метан и удобрения.
Теперь осталось запустить нового зомбака, но это уже совсем просто. Проверив (строго по инструкции, смотри-смотри, Михалыч!) фиксатор двери загона и вернув на место ухват, Андрейка подошел к входному тамбуру и закрутил привод лебедки. Лёгкая решетчатая панель заскользила по направляющим, быстро отжимая нового приводного в сторону одностороннего шлюза. Тот был недоволен, тянулся к Андрейке руками и гудел по-своему, но против механики не попрёшь. Щелкнула перекидная дверь, и он уже внутри.
— Добро пожаловать в привод! — сказал ему Андрейка на прощание. Зомбак был не дикий, из бывшаков. Лично его Андрейка не знал, но в столовой пересекались. То ли механик, то ли слесарь из инструментального. Сердце прихватило — и оппаньки. Добро пожаловать в привод. Некровирус-то он в каждом, ждет своего часа. Попрощались наскоро, батюшка отпел и готов новый ресурс. Душа к богу, тело к приводу. И то сказать, диких-то на привод не напасешься. Старые сборщики ресурса с придыханием и закатыванием глаз вспоминают прежние времена, когда, якобы «не мы за ними, а они за нами бегали». Ну да, раньше, известное дело, и метр длиньше был, и килограмм тяжельше, и книжек было столько, что в них как в сору рылись, перебирали, что читать, а что нет…
Андрейка бросил взгляд на настенные часы. Ага, до старта всего несколько минут, пора в операторскую. Миновав расположившегося на контрольном посту Михалыча, который проводил его недовольным взглядом, забежал по железному узкому трапу и задраил по инструкции стальную дверь. Быстро сбросил краги и очки, тут уже было можно, хотя куртку со щитками снимать не рекомендовалось, и приступил к стартовой процедуре привода.
Пункт первый: «проверить положение главного рычага трансмиссии». Подергал — нормально, нейтраль.
«Проверить рычаг стояночного тормоза». Проверил, включено. Подтянул на всякий случай на два щелчка.
Снял трубку переговорника, сообщил, как положено, на контрольный пункт: «Оператор Андрей Зимин на пост заступил, приступаю к процедуре холодного старта привода». Из динамика недовольно булькнуло: «Принято, подтверждаю».
«Поднять световые щитки» — рычаг один, рычаг два. Андрейка потянул к полу массивные стальные рукояти, за стеной дважды коротко лязгнуло, повернулись жалюзи световых люков, заливая летним солнечным светом рабочую камеру. Летом хорошо, обходимся естественным освещением, а вот зимой при холодном старте приходится сначала ацетиленовые лампы кочегарить и печкой воздух греть. Генератор-то заглушен, а приводные в темноте и холоде не стартанут…
«Открыть мотивационный люк операторской кабины, одновременно регулируя стартовый момент барабана стояночным тормозом». Тут момент тонкий, требует навыка. Если отпустить тормоз слишком резко, то разгоняющийся барабан опрокинет приводных, а если передержать на тормозе, то они полезут на подъем рабочей поверхности и опять же повалят друг друга. Тогда начинай старт заново и молись, чтобы ресурс в свалке не повредился. Ведь запросто ногу сломает какой-нибудь приводной, а у тебя в лучшем случае огромный вычет, а то и на штрафные — камень с развалин таскать. Правда, в развалинах иногда находят книжки… Но руки там травмируют гораздо чаще. А Андрейке руки нужны здоровыми, он хочет после гимназии пойти в операторы приводных самоходов. Не зря ж он тут практику отрабатывает, это потом в трудресурсах зачтут за стаж. На самоходах привода, считай, такие же, только маленькие совсем, на пять-десять приводных. Момента хватает на пятитонный прицеп, если на нижней передаче потихоньку тянуть, а если порожняком на повышающих, то можно разогнать самоход до фантастических тридцати километров в час, когда ветер свистит в ушах и деревья мелькают. Правда, прямых дорог мало, а повернуть на такой скорости нельзя, приводные в барабан попадают. Но все равно, хоть какое-то разнообразие в жизни — дорога, новые впечатления, приключения даже какие-нибудь… Андрейка вздохнул, устраиваясь в операторском кресле. На самом деле он понимал, что самый вероятный маршрут для начинающего оператора самохода — это возить битый кирпич с развалин, разбираемых штрафниками. Десять километров плечо, полчаса туда, три часа обратно, с грузом. Плюс загрузка там, разгрузка здесь. Две ходки за день. Потом колпак на привод и в общежитие, спать. Но помечтать-то можно? Что помчится его будущий самоход по неизведанной дороге в неизвестную даль, чтобы ветер в ушах и верная винтовка в руках… Как у того мужика на мотоцикле с обложки.
Коротко звякнул репетир на операторских часах — пора. Андрейка плотно взялся правой рукой за рычаг ручника, а левой дернул привод заслонки мотивационного люка. Железная, уплотнённая по краям губчатой резиной, широченная ставня соскользнула по направляющим к полу, открыв барабан привода. Приводные зомбаки сквозь частые, отполированные от длительного использования до зеркального блеска прутья рабочей поверхности увидели, почуяли и почувствовали оператора, с рычанием начали поворачиваться в одну сторону. Потянулись серые трясущиеся руки, сделали первый шаг ноги… Андрейка, прикусив губу, вжал большим пальцем фиксатор рычага и потихоньку, почти не дыша, стал отпускать тормоз. Барабан дрогнул и пошел. Сначала медленно, потом быстрее замелькали в люке прутья. То чуть притормаживая, то отпуская, Андрейка дождался, пока ход приводных станет ровным, а барабан выйдет на рабочий режим, и только тогда понял, что все это время задерживал дыхание. Уф! Рычаг тормоза ушел вперед до упора, привод ровно шел на холостом ходу.