Назим еще некоторое время злобно пыхтел, но потом все же успокоился и продолжил беседу:
— Я хочу, чтобы ты узнал, что произошло на станциях «Звенигородская» и «Обводный». Почему ко мне пришел этот безумный старик и почему он винит меня в гибели своей семьи.
— А посылаешь ты именно меня, наемника, человека со стороны, так как не хочешь светить на их территории людей из своей гвардии. Я правильно понимаю?
— Ты отчасти прав. — Назим размышлял какое-то время, не налить ли еще первача, но благоразумие взяло вверх. Спрятав бутылку и стаканы обратно в ящик стола, начальник «Три Эс» заговорил практически шепотом: — Веганы не поймут, если на нейтральных станциях появится вооруженный отряд. Они могут расценить это как нападение. Я же не знаю, что там произошло! Вдруг из-за одного недоразумения начнется война!
— Так почему же я прав лишь отчасти?
— Главная причина, почему я сейчас не могу послать своих людей на разведку, заключается в том, что завтра у нас годовщина создания «Три Эс». Со всего метрополитена к нам стекаются торговцы и простые зеваки. У меня сейчас каждый работник на счету, не то что охранники и гвардейцы.
— Хорошо. — Каледин резко отодвинул стул и поднялся. Разминая затекшие за время разговора конечности, наемник двинулся к выходу из кабинета. — Я берусь за эту работу. Прямо сейчас отправлюсь на «Звенигородскую» и…
— Не спеши, Каледин! — крикнул Назим уже взявшемуся за дверную ручку наемнику. — Это еще не все.
Каледин нетерпеливо посмотрел на собеседника.
— Что еще?
— Со всей этой суматохой в честь празднования я не смогу как следует приглядывать за дочерью. Ивашов, конечно, хороший солдат, но сегодня он и его люди продемонстрировали свою полную некомпетентность как телохранители. А за тобой Алиса будет как за каменной стеной.
— Ты что… ты хочешь, чтобы я взял твою дочь с собой? — Каледин посмотрел на Назима как на умалишенного. — Во-первых, я работаю один. Во-вторых, я отправляюсь на неизведанную территорию, где могут хозяйничать распоясавшиеся веганы или Дети Кукурузы. В-третьих, я не нянька, а профессиональный наемник. В-четвертых…
— Я понял, что ты можешь перечислить тысячу пунктов «против» моей просьбы. Но пойми, Каледин. Мы с тобой не первый год знакомы. Я даже представить себе не могу, на что ты способен. Но, зная лишь малую часть твоей силы, только тебе я могу доверить жизнь и здоровье своей единственной дочери. Если согласишься, то будешь получать вдвое больше патронов. Каждый месяц. Подумай, наемник.
Каледин думал. Патроны были нужны. Ох, как нужны. Совсем скоро Питер сверзнется в пучину тотальной войны. Но ни Назим, ни другие обитатели «Три Эс» об этом еще даже не подозревают.
— Ну так что, — заискивающе спросил Назим, — берешься? Вряд ли там действительно опасно. А ты просто прогуляешься туда-сюда в компании моей дочери и получишь целое состояние. Будешь жить как в сказке! Как, по рукам?
4
Каледин неторопливо шел посередине платформы в сторону туннеля на «Звенигородскую». Чуть позади, в сопровождении пяти угрюмых охранников, семенила Алиса. Несмотря на то что наемник не спешил, кроха еле поспевала за его размашистыми шагами.
Гости и жители «Три Эс» благоразумно стремились убраться с дороги странной процессии. Еще бы, ведь слухи о том, что Назим подрядил для наведения порядка на «Обводном канале» одного из самых странных и страшных наймитов подземного мира, молнией разнеслись по всей тройной станции. На Алису смотрели с не меньшим любопытством. Всего несколько часов назад сумасшедший старик чуть было не превратил ее в кровавый фарш, а сейчас она оказалась в компании Каледина. Для станционных кумушек это послужит благодатной темой обсуждения как минимум на пару ближайших недель.
Наемник не обращал на возню вокруг никакого внимания. Конечно, его слегка раздражали пристальные взгляды и шепотки, но в этот раз он не мог привычно затеряться в ярмарочной толчее. Так что Каледин с радостью ускорил шаг, заметив на платформе нужного ему человека.
Хотя назвать мортуса человеком не у всякого язык повернулся бы. Свой истинный облик служители смерти скрывали за матерчатыми повязками на лице, кутаясь в просторные плащи и балахоны. В этом они весьма походили на Каледина, также не спешившего демонстрировать окружающим свое лицо, но совершенно по иным причинам.
Мортусы являлись изгоями метрополитена, однако могли свободно передвигаться по всем его станциям. Никому из жителей подземелий и в голову не могло прийти ограбить или убить представителей этой профессии. Да-да, мортусы — это именно профессия, до Катастрофы называвшаяся иначе — могильщики.
В первые годы жизни без солнца, когда люди еще только начинали привыкать к новым условиям существования, метро превратилось в настоящий филиал ада на Земле. Ежедневно десятки людей умирали от старости и болезней, гибли под завалами или от голода. Свою лепту в урожай смерти вносили и банальные убийства. Старожилы неохотно вспоминали нынче те времена, когда людская жестокость достигала таких пределов, что пол и даже стены на некоторых станциях буквально покрывались кровью и внутренностями погибших. Но, слава Тетушке Моте[22], период анархии длился не долго. А вместе с порядком на станции пришла проблема — что делать с телами погибших? Складывать мертвецов в боковые туннели и технические помещения нецелесообразно, живым места не хватает. К тому же разлагающиеся тела привлекали множество мелких и опасных тварей, кои, отведав тухлятины, были не прочь разнообразить меню и свежим мясом.
Тогда-то и появились мортусы на своих дрезинах. За небольшую плату они забирали тела покойников со всех станций метро и перевозили их то ли на «Бухарестскую», то ли на «Международную». Мортусы быстро набрали вес в подземном мире, и никто уже не представлял себе жизнь без этих санитаров подземелий. Но, несмотря на их авторитет и статус, люди сторонились их общества и старались без нужды даже не смотреть в их направлении.
Но не Каледин — ему сейчас было необходимо попасть на «Обводный канал».
Встав на краю платформы, рядом с мортусом, чьи одежды выглядели более потрепанными, чем у его товарищей, наемник учтиво поклонился и негромко спросил:
— Любезный! Не уделите ли мне минутку своего драгоценного времени?
Двое мортусов, занимавшихся проверкой надежности закрепленного на старенькой ручной дрезине груза, даже не повернули головы в сторону наемника. А вот их коллега, в нем Каледин сразу же угадал главного, ответил неожиданно громким голосом:
— Прошу прощения, но мест больше нет! Завтра придет еще одна дрезина, так что сможете отправить своего усопшего на ней.
Вдруг кто-то настойчиво подергал Каледина за рукав. Наемник опустил голову и встретился взглядом с Алисой. Девочка застенчиво тянула его за кружевной манжет, опасливо косясь в сторону мортуса. Конечно, наемник слышал, как подошла дочь начальника станции со своим эскортом. Но он совершенно не ожидал, что малышка наберется смелости прикоснуться к нему.
Автоматчики во главе с рыжеволосым Ивашовым напряглись. Каледин улыбнулся, отметив тот факт, что казавшийся доселе невозмутимым глава охраны «Три Эс» тоже испытывает страх перед мортусами. Но времени на злорадство у наемника не было. Он присел рядом с девочкой, чтобы, как совсем недавно, их лица оказались на одном уровне.
— Что тебе? — строго спросил он.
Алиса покрепче прижала к себе своего мишку и потупила взор. Поняв, что ответа от нее не добиться, Каледин вернулся к прерванному разговору:
— Любезный, я тоже прошу прощения, но я к вам не с просьбой об утилизации тела любимой тещи.
Мортус наконец оторвался от созерцания деловой суеты напарников и повернулся. В прорезях его маски, состоявшей, казалось, из нескольких слоев грязи, блестели два мутных глаза. Могильщик явно заинтересовался внешним видом назойливого незнакомца. Только затем он обратил внимание на стоящую рядом пятерку угрюмых автоматчиков и маленькую девочку.
— О чем же ты тогда хочешь нас попросить? — В его голосе зазвучали нотки волнения, ведь ему никогда прежде не доводилось оказываться в такой пестрой компании. Мортус задержал взгляд на Алисе. — Что, домашняя зверюшка сдохла? Так и быть, если небольших габаритов скотинка, заберем на кремацию, и платить не нужно. Давай своего Барсика, или кто там у тебя?
22
Тетушка Мота — одна из верховных богинь метрополитена. Считается покровительницей пьяниц, купцов и богатых людей.