Тело Бориса летело долго, скользя по склону, пока не ударилось о землю с оглушающей силой, и не провалилось вниз, в пещеру.
Их было много тут, под землей, карстовых образований, образовавшихся в разное время. В них жили и размножались мелкие насекомые. Но поскольку именно на этой территории с давних пор выбрасывали различные отходы, сливали почти всю канализацию города, то эти мерзости по поземным рекам проникли сюда, напитали ядом ниши и пещеры. Поэтому со временем насекомые, живущие в этих пещерах, изменились. Мутировали. Они стали громадными и научились говорить. Конечно, без слов, только телепатией.
В пещере, куда провалилось Борино тело, обитали две особи, два навозных жука противоположного пола. Они как раз собирались обзавестись потомством , когда с неба свалился нежданный подарок. Но поскольку они, как уже говорилось, мутировали, став размером со среднего пса, и, к тому же, разговаривали, как-то неудобно будет называть их просто навозными жуками, верно? Назовем их Мистер Навозный Жук и Миссис Навозный Жук, думаем, они не обидятся. Вот как Мистер Навозный Жук прокомментировал неожиданное появление Бориса:
- Э-эх, молодежь... - сказал он, шевеля огромными черными усами, которые Миссис находила необычайно привлекательными. - Она не любила тебя и не могла жить по-другому. Ты умел быть с любимой, но не умел любить. Пока вы, люди, не научились меняться, не меняя себя... в общем, придется тебя съесть.
Борис не отвечал, и не мог ответить. Его голова лежала отдельно от тела, в метре от правой ноги, и, казалось, чему-то улыбалась.
- Вечно вы, мужики, все усложняете, - сказала Миссис Навозный Жук, недоумевающее пошевелив наростом над панцирем. - Она просто хотела летать, а умела только падать. А ты наоборот... думаю, на вкус будешь ничего. М-м, пальчики оближешь!
Мистер Навозный Жук ничего не ответил, поскольку был занят - обгладывал правую кисть.
Где-то далеко за пределами темной глухой пещеры (куда не проникал даже лучик солнца), где два отвратительных создания пожирали мертвое тело, плескалось прохладное майское море. Волны жадно облизывали берег, точно пытаясь раз за разом соблазнить его, с шипением разбивались о его строгую неприступность. Никаких компромиссов - его принцип и кредо.
Но капля размягчает камень, и все мы питаем искреннюю надежду - в следующий раз у них что-нибудь получится.