И вот тогда-то помимо всего прочего эксперт и ухватил обрывок воспоминания с наблюдением за моим баром. Часть мыслей свежего покойника удалось распутать, и оказалось, что мысли эти самые недобрые. Сплошь об убийстве. Ничего личного – только холодный расчёт, заказное убийство, как оно есть. Вот и пришлось Николаю с компанией изображать бурную деятельность по сносу заброшенного дома, а мне выступать в качестве наживки.
Но ведь сработало же! И я снова выпил.
Ха-ра-шо! Жить вообще хорошо, да…
С улицы послышался вой сирены, Николай Гордеев искоса глянул на нас, задумчиво хмыкнул и крикнул в дверь:
– Саня! Дуй сюда!
Чародей поднялся на крыльцо и замер на пороге как вкопанный.
– Ой, мля… – только и выдавил он из себя.
Я отставил графин и насторожился.
– Всё плохо?
Саня пнул ногой оставшуюся от колдуна одежду и пробормотал:
– Вроде не голем… Никогда о таком не слышал. Короче, надо гимназистов звать.
– Позовём, – решил Гордеев.
И тут с чёрного хода забежала Мила.
– Все целы? – встревожено спросила она.
– Все, – улыбнулся Клондайк и выставил перед собой грязные руки. – Да погоди, мне бы умыться сначала!
– Не вздумай никуда сегодня улизнуть! – предупредила его девушка.
– Ужин с меня! – напомнил я и присвистнул от удивления, когда с улицы прошёл Григорий Кузьминок. – Приятно осознавать, что власти принимают столь деятельное участие…
– Умолкни, Хмелев! – перебил меня озабоченный чем-то начальник отдела контрразведки Дружины и спросил: – Этот живой?
– Да.
– Забирайте! – скомандовал Кузьминок подчинённым и предупредил: – Заявку на вывоз тел уже сделали, сейчас сотрудник подъедет показания снять.
– Ещё бы экспертов из Гимназии вызвать, – посоветовал Саня.
Контрразведчик оглядел остатки изморози и кивнул, соглашаясь с чародеем.
– Вызовем, – пообещал он и шагнул к двери, но Николай Гордеев его удержал.
– Дело серьёзней, чем кажется, если им занялась контрразведка?
– Есть такое подозрение, – не стал юлить Григорий, но и от конкретики воздержался.
Он ушёл, а я потёр руки и спросил:
– Ну что, накрываю к восьми? Нет возражений?
Возражений ни у кого не оказалось.
2.
Отмечать мой второй день рождения собрались в подвале. И хоть особых поводов для веселья не было – как ни крути, слишком много неясностей оставалось в этом деле, да и заказчика прищучить будет ох как непросто, – настроение у всех оказалось приподнятое.
Мы живы, они не совсем, разве плохо?
Народу собралось немало, пришлось даже сдвигать столы. Я, Ирина, Николай с Милой, Платон и Дмитрий, Иван и Саня-чародей. Вику и Юлю тоже позвать не забыли. Всё же девчонки-гимназистки меня своими оберегами выручали не раз и не два.
Ужин затянулся, постепенно все переключились на пиво. Сидели долго, и хоть я на алкоголь старался не налегать, в голове приятно шумело. Хорошо посидели, душевно.
За столом уже оставались только Ирина и Николай с подругой, когда в кармане задёргался брелок. Какое-то время я силился сообразить, что бы это значило, потом прищёлкнул пальцами.
А! Кто-то вернулся!
– Я сейчас, – предупредил я и поднялся наверх.
Стекло во входной двери заменили, но выглядывать через него на улицу я не рискнул и встал сбоку.
– Кто там?!
– Открывайте, Хмелев!
Голос оказался прекрасно знаком, я на миг замешкался, потом выдал удивлённое «о-о-о…» и отодвинул засов.
– Бар закрыт на спецобслуживание! – предупредил я, но молодого человека в пошитом на заказ костюме, чёрной водолазке и туфлях с пижонскими серебряными пряжками это заявление нисколько не смутило.
Илья Линев прошёл внутрь, посмотрелся в зеркало и поправил волосы.
– Гордеев нужен, – сообщил он, убирая расчёску во внутренний карман пиджака.
– Всем нужен Гордеев, – проворчал я и задумался, как всё лучше устроить, но решил просто плыть по течению и спросил: – Тёмное или светлое?
– Светлое, – выбрал Линев.
– Проходите в подвал, – разрешил я, а сам задержался накачать в кувшин пива.
Когда спустился вниз, заместитель воеводы уже сидел на придвинутом к столу стуле. Я наполнил его кружку, Линев отпил, одобрительно кивнул и объявил: