Дверь оказалась не заперта, и вела в невероятно шикарный вагон-люкс. С правой стороны располагался отполированный деревянный бар, с огромным выбором напитков, и маленькие, элегантные столы, стоящие вдоль стены, оставляющие открытым большое пространство; низко висящие люстры освещали пол, покрытый дорогими коврами. Как и в предыдущем вагоне, здесь не было крови и тел. Билли осмотрел рабочую поверхность за барной стойкой и направился к двери в дальнем конце вагона, чувствуя какое-то странное волнение по поводу того, как легко проходится открытое пространство.
Он перехватил тяжелый дробовик, твердо сжав его в руках. В тот момент, когда молодой человек почти дошел до конца вагона, что-то обрушилось на крышу. Звук был подобен раскату сильнейшего грома, а удар был таким тяжелым, что люстры позади бара упали на пол, и их стеклянные шары разбились вдребезги. Вагон подскочил на рельсах, Билли споткнулся, едва не упав. С трудом удержав равновесие, он повернулся. В том месте, где упали люстры, крыша была буквально прорезана, толстый металл будто вырвали... и прямо на его глазах одна, нет, две гигантские штуковины пронзили крышу примерно в двух метрах друг от друга — раз и два!
Билли смотрел туда, не уверенный в том, что видел. Большие, цилиндрические; каждая из этих штук казалась разделенной пополам, расщепленной посередине. Они выглядели как... клешни? Живот скрутило в тугой узел. Это точно были они, клешни гигантского краба или скорпиона, и сейчас они обе раскрылись, обнажив края, густо покрытые зубцами. Огромные клешни повернулись внутрь и вверх, приготовившись распилить стальную крышу, звук рвущегося металла походил на высокий крик.
Он увидел достаточно. Билли развернулся и пробежал последние несколько метров до двери, ведущей наружу, чувствуя, что обливается холодным потом. Визг металла позади все нарастал, он схватился за ручку двери, крутанул ее...
... заперто. Естественно.
Он развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как обладатель огромных клешней прыгнул вниз сквозь зубчатые края дыры, которую он проделал, отрезая единственный путь к спасению.
Ребекка как раз пришла к выводу, что последний вагон безопасен... и тут напали собаки.
После того, как они с Билли разделились, она прошла в последний вагон через кухню, залитую кровью и заваленную разбросанной посудой, однако в ней никого не было. Ей в голову пришла мысль о том, что часть пассажиров и персонала могли покинуть поезд, например, во время первого нападения. Вокруг было слишком много крови для столь малого количества тел. А учитывая состояние тех нескольких пассажиров, что встретились ей на пути, возможно, оно и к лучшему.
Она обследовала кухню, ноги скользили в луже кулинарного жира, но ничто не мешало поиску. Дверь, ведущая в остальную часть вагона — предположительно, в кладовую или что-то подобное — была заперта, но под полом скрывался полу проходной технический этаж, закрытый крышкой, которую ей без особого труда удалось поднять. Мысль о том, что придется ползти в темную дыру, не вдохновляла, но проход был коротким, всего пару метров длиной. Кроме того, она сказала Билли, что начнет поиски с конца поезда, и собиралась сделать это со всей тщательностью. Выполнение понятной, рутинной работы помогало держаться в круговерти разразившегося безумия. Будто мало ей жертв вируса, так еще и человек, слепленный из пиявок...
”Не думай об этом. Найди ключ-карту, останови поезд, вызови настоящее подкрепление. Кого-то, кто не является осужденным убийцей, вот уж спасибо, накушались”.
Выбирать не приходится, а на войне все средства хороши, если, конечно, Билли можно назвать средством; вообще, он действительно спас ее, но надо быть полной идиоткой, чтобы доверять ему и в дальнейшем.
Насчет следующего отсека она оказалась права. Ребекка проползла по проходу, который запросто мог вызвать приступ клаустрофобии, но, к счастью, был коротким, и очутилась в кладовке, едва освещенной одной висящей лампочкой. Она обвела темноту пистолетом. Никаких движений; и только поезд раскачивался, несясь по рельсам.