— Твой брат довольно сообразительный, — поддержал я.
— Ага, — радостно согласилась Клоди. — Он находит для нас тёплые и сухие места, где можно спрятаться. Однажды он нашёл целую упаковку печенья, которую кто-то оставил. Они были шоколадные, и я съела так много, что даже живот заболел.
Кира встал, взял поднос с посудой и пошёл в кухню. Клоди на заметила, что его зубы были крепко сжаты, нижняя губа дрожала, ноздри раздулись, а глаза остекленели.
— Устала наверно? — обратился я к Клоди. — У нас есть гостевая комната. Можешь поспать там.
Девочка помотала головой.
— Здесь подойдёт.
Она легла на диван и подтянула диванную подушку под голову. Мне бы не хотелось оставлять её спать на диване, но если она решила…
— Давай я принесу подушку и другое одеяло? Завтра у нас с тобой насыщенный день.
Я принёс из гостевой спальни подушку с одеялом и устроил на диване импровизированную кровать.
— Удобно, выскочка?
Клоди кивнула и спросила:
— Думаешь, Руби в порядке?
Я выдал самую уверенную улыбку.
— Конечно. Мы найдём его с утра, первым делом, хорошо?
Клоди снова кивнула и закрыла глаза. Я отправился на кухню. Кира стоял, склонившись над стойкой и свесив голову.
Я погладил его по плечу.
— Детка, ты как?
Он обернулся, проведя ладонью по волосам. Потряс головой и громко выдохнул.
— Никому не нужна, Мэтт. Так она сказала. Что никому не нужна. Неправильно, что ребёнок вообще понимает значение этих слов. — Его глаза заволокло слезами. — Неправильно, Мэтт.
— Знаю.
— Она питается на помойке, — прошептал Кира. — Ест то, что кто-то выбросил. — Он был почти готов разрыдаться. — Мэтт, это просто… — простонал он. — Так ужасно.
Я обхватил лицо Киры ладонями и поцеловал в лоб.
— Кира, детка. — Вытер пальцем слезу. — Я думал, что ты злишься.
— Так и было, — проговорил он, громко вздохнув. — В смысле, я и сейчас зол. Зол на весь этот бардак. Несправедливо, Мэтт. Она всего лишь ребёнок. — Свежие слёзы появились у Киры в глазах. — Она собиралась спать в мусорном баке.
Я провёл большими пальцами по лицу Киры, поцеловал в висок, в щёку.
— Да.
— Думаешь, её брат в порядке?
— Не знаю. Надеюсь.
— Нужно что-то сделать.
— Да.
— Но что мы можем сделать? — добавил он. — Она же сама сказала, что они не пойдут в приют из страха, что их разлучат.
— Сегодня Клоди в безопасности, — заметил я.
— Этого достаточно?
— Это начало.
— Мэтт…
— Ш-ш-ш, — перебил я, целуя Киру в губы. — Сегодня ничего лучше не придумать, и это начало.
Кира вздохнул и прижался своим лбом к моему. Закрыл глаза; его ресницы блестели от слёз.
— Когда ты так поумнел?
— Иначе не получается, — мягко проговорил я. — Бездомных детей очень много, Кира, и становится невыносимо. Если позволить себе почувствовать сполна, сердце просто не выдержит. Но один или пара детей, день за днём…
Кира грустно улыбнулся и вздохнул.
— Поверить не могу, что приготовил ей на ужин никудзяга.
— Не стал бы выбирать такое для ребёнка, но ей понравилось.
Кира усмехнулся, хотя его лицо до сих пор омрачала печаль.
— Моя мама раньше его готовила, — повторил он. — Когда я приходил домой промокший и замёрзший, или если у меня был плохой день… Мне хотелось, чтобы Клоди… Я сразу подумал именно об этом блюде. Подумал, что бы захотел поесть, если бы оказался на её месте.
Я поцеловал Киру в щёку, потом в губы. Уже давно он не бывал настолько растерян, настолько расстроен.
— Тогда подошло идеально.
Кира снова прижался ко мне, обнял и вздохнул.
— Где родители Клоди?
— Не знаю, — признал я, отстраняясь, чтобы взглянуть Кире в глаза. — Каждый раз, когда я спрашиваю, она затихает. Сегодня она впервые рассказала так много о своей жизни, поэтому я на самом деле не знаю. Но, думаю, завтра следует попытаться выяснить.
* * * *
На следующее утро к моему пробуждению Киры уже не оказалось в кровати. С кухни доносились голоса. И запах, из-за которого я мгновенно подскочил.
Бекон.
В полусонном состоянии я прошёл по коридору. Кира стоял у плиты, Клоди — у стола. Она надела свои чистые вещи, её непокорные волосы торчали во все стороны, а на лице красовалась улыбка.
После того, как Клоди уснула на диване, мы с Кирой дважды проверили, закрыты ли окна и двери. Да и к девочке заглядывали не меньше дюжины раз — просто убедиться, что с ней всё хорошо. Она крепко спала. Мы, к сожалению, нет. В конце концов, мы легли и немного поговорили и о Клоди с Руби, об их жизни. Кира беспокойно уснул. Я же большую часть ночи обнимал его, утешая.