Мэтт заканчивал мыть посуду после ужина, я оставил Клоди в комнате и присоединился к нему на кухне. Поцеловал в затылок, а он обернулся и обнял меня.
— Люблю тебя, — пробормотал он, уткнувшись мне в шею.
Я отстранился, чтобы посмотреть ему в глаза, и коснулся щеки.
— Я тоже тебя люблю. Чувствуешь себя лучше? — Он и выглядел лучше.
— Ага. Просто вымотался.
Я невесомо поцеловал его.
— Ты не против, что мы приехали? — уточнил я.
Мэтт взглянул на меня с любопытством.
— Мне здесь очень нравится. А что?
Я пожал плечами.
— Просто мы отсиживались здесь в не самые лучшие моменты жизни.
Мэтт кивнул и посмотрел на Клоди.
— Думаешь, она придёт в себя? — шепнул он.
— Не знаю, — тихо ответил я.
— Я чуть не позвонил в опеку утром, — пробормотал он едва слышно. — Тогда и упал. И Клоди сидела рядом, пока не приехала твоя мама.
— Ох, Мэтт.
Он пожал плечами.
— От этого мне ещё хуже. Я такой придурок. А теперь с Руби… — Вздохнул. — Не знаю, что с ней станет.
Я провёл ладонями по его вискам и обхватил за щёки.
— Нет нужды решать сегодня. Вообще-то, учитывая события, нельзя решать сегодня.
Мэтт долго всматривался в мои глаза.
— И как мне настолько повезло?
Я улыбнулся и поцеловал его. Мне никогда не надоест его взгляд.
— У нас тут случилось много плохого. Но для справедливости, — продолжил Мэтт. — И много хорошего тоже. — Он улыбнулся. — Я впервые признался в любви. На самом деле, я вообще впервые сказал это кому-то.
— И я. Я тоже прежде никому не говорил, — подхватил я.
В улыбку Мэтта закралась печаль.
— Знаю, мы много пережили, и всегда приезжали в хижину, чтобы восстановиться. Но мне здесь нравится. Словно второй дом.
Я вновь обнял его и поцеловал в шею. Его пробрала дрожь, и я усмехнулся. Чмокнул в губы и хотел уже было отойти, но Мэтт меня остановил.
— Детка, можем поговорить позже? Когда Клоди уснёт. Хочу обсудить сегодняшний день.
— Всё нормально? — осторожно поинтересовался я.
— Да, — заверил он. — Просто хочу поговорить. Я думал кое о чём, и сперва бы посоветовался с тобой. Потом наверно с Тамарой, но сначала с тобой. — Мэтт вновь оглянулся на Клоди, которая, похоже, даже не моргала. — И нужно поговорить о Руби.
Мне не слишком хотелось говорить о Руби. Не сейчас. Мысли о нём до сих пор внушали ужас.
— Ладно, — согласился я.
Мэтт улыбнулся, взял меня за руку и повёл к дивану. Мы сидели в тишине, смотрели телевизор, пока Клоди не уснула, потом ушли наверх. Я нервничал насчёт разговора.
Когда Мэтт вышел из ванной, я откинул одеяло и похлопал по постели.
— Как себя чувствуешь? Голова не кружится?
Мэтт усмехнулся, забираясь в кровать.
— Нет, всё нормально. — Он взял меня за руку. — А ты?
— В смысле?
— Ты в порядке? — повторил он. — После такого дня. Я так и не узнал, как ты себя чувствуешь из-за Руби и моего очередного приступа. Не нашлось времени поговорить.
— Мэтт, со мной всё нормально, — повторил я. — Правда. Ты это хотел обсудить?
Мэтт нахмурился.
— Ну да. Конечно.
— И? — подтолкнул я. Было что-то ещё. Явно.
— Я собираюсь уйти из БК, — легко произнёс он. — Не хочу подвергать тебя опасности снова. Просто не могу. Он направил в тебя пистолет! Эта картинка так и стоит у меня перед глазами!
— Пистолет не был направлен на меня, — заметил я негромко. — И обоих преступников схватили через пару секунд.
— Не важно, — возразил Мэтт. — Моя работа по-прежнему подвергает тебя опасности. Сначала в полиции, теперь в клубе. Кажется, тебе вообще опасно находиться рядом со мной. Без разницы, чем я занят.
— Мэтт, — начал я, но он меня остановил.
— Кира, детка, всё нормально. Я найду что-нибудь другое.
— Но ты любишь эту работу.
— Тебя я люблю больше. В тысячу раз больше. Может быть, устроюсь в какую-нибудь библиотеку, где самым драматичным событием дня станет потерянная книга.
Я фыркнул, несмотря на суть его слов.
— Не принимай пока никаких решений, — попросил я. — Спасибо, что поделился, но сегодня не выдумывай ничего кардинального.
Мэтт кивнул, но, судя по всему, отступать был не намерен. Если уж Мэттью Эллиот что-то надумал, то на попятный не пойдёт.
Я прилёг и вытянул руку в молчаливом приглашении. Он положил голову мне на плечо и прижался ближе. Я обнял его, поцеловал в висок и повторил:
— Люблю тебя, Мэтт.
Он улыбнулся, уткнувшись мне в грудь, вскоре его дыхание успокоилось, и он заснул.
Я лежал, думая о словах Мэтта. Его логика была ясна, но мне казалось, что увольняться не стоит. Понадобилось целых полгода, чтобы он вновь начал улыбаться. Он смеялся, шутил и даже мычал себе под нос. Тот самый Мэтт, в которого я когда-то влюбился. Его глаза сияли, а морщинки собирались в «гусиные лапки». Я так давно этого не видел.