Мэтт высушил мою голову полотенцем.
— Мне нравятся твои длинные волосы.
— Думал, тебе по вкусу короткие и торчащие.
Он искренне озадачился.
— Не могу решить.
Я рассмеялся, повязывая полотенце на талии. Притянул Мэтта для очередного поцелуя.
— Спасибо, — проговорил я. — Мне это правда было нужно.
Он посмотрел на меня, склонив голову. Его улыбка не угасла, но в глазах появился вопрос.
Я пояснил.
— Нужно было время с тобой, пусть даже час. Нужен был смех.
— Мне тоже.
— Лучше бы нам прибраться и ехать в город. — И посерьёзнел, вспомнив, что нам предстоит планировать похороны Руби. — По возвращении домой нас ждут не самые приятные дела.
Мэтт выпрямился и обхватил моё лицо руками.
— Детка, мы разберёмся. Вместе мы осилим что угодно.
Я повернул голову и поцеловал его ладонь. Его слова, его убеждённость согрели меня.
— Да, осилим.
Глава 17
Две недели спустя. День благотворительного мероприятия
Мы приехали в БК рано, потому что, несмотря на подготовку, у Мэтта и у ребят осталась куча дел. Когда перекрыли дорогу, на улице выстроились лотки и аттракционы, а мы вытащили тяжёлые столы для пикника. Установили временные ринги, разложили маты для показательных детских выступлений и даже успели немного потренироваться, пока не стали появляться гости.
Затем пришла толпа людей. И они продолжали идти.
Мэтт чувствовал себя как рыба в воде. Чтобы поспевать за ним, требовались некоторые усилия. Он пообщался с владельцами лотков, руководил ребятами из клуба и не позволял Боссу потерять самообладание. Даже дал несколько интервью для газет, местного журнала и радио. Мэтт активно продвигал клуб как спортивный и общественный центр, рассказывал о том, что главное для них — оберегать детей от наркотиков.
Клоди, конечно, была тут, вместе с мамой и папой. Последние две недели выдались непростыми и для девочки, и для всех нас. День похорон Руби был ужасен. Невыносимо было смотреть, как маленькое сердце Клоди разбивалось вновь.
Но горе и сожаления принесли немного добра: взаимоотношения малышки с моими родителями, особенно с папой. Они провели множество часов в абсолютной тишине, конечно, из-за папиной глухоты, но на Клоди это действовало почти как успокоительное. Ей был нужен покой, чтобы прийти в себя, и она обрела его рядом с папой, который всегда был поблизости, заботливый и молчаливый.
Нам всем пришлось потрудиться — непросто забрать ребёнка с улиц и дать ему дом. Тамара объяснила, что необходимо привыкнуть ко многим вещам, Клоди придётся справиться с эмоциональной травмой, и нужно всего лишь проживать день за днём.
За прошедшие недели мы несколько раз провели сеансы с Тамарой. Познакомившись с моими родителями, она со смехом сообщила, что это многое объясняет. Но Клоди она взяла к себе в качестве пациента на семейную терапию, и её отношение к ребёнку разительно отличалось от общения с нами.
Думаю, Мэтт как-то по-новому зауважал врача. Он перестал сопротивляться, перестал враждовать, и даже в его состоянии наметился прогресс.
Мэтт пригласил её на мероприятие, причём не из вежливости, а чтобы показать, как далеко продвинулся. Сначала я решил, что он хочет познакомить Тамару с детьми, показать, что они не безымянные и безличные, они — не диагнозы в каких-то психологических книгах. Но со временем стал больше склоняться к мысли, что дело в гордости. Мэтт стремился продемонстрировать результат тяжёлой работы, хотел познакомить врача с важными людьми из его жизни. А Мэтту действительно стоило гордиться.
По какой бы причине и для чьей бы пользы это ни было, Тамара пришла.
Мэтт представил её парням из БК, и она понаблюдала за открытым детским занятием. Тамара должна была увидеть, как он взял под крыло кучу беспризорников, не имеющих ничего за душой, и научил их гордиться собой. И надеяться. Она видела, что Мэтт подарил надежду.
Я думал, что Тамара вскоре уйдёт, но нет. Она осталась на целый день, болтала с нашими знакомыми и посторонними, и, думаю, по-настоящему поняла, почему Мэтт бился изо всех сил и отстаивал своё дело на сеансах.
Так или иначе, теперь между Мэттом и Тамарой воцарился взаимный восторг. Ну, до тех пор, пока через несколько месяцев они вновь не столкнутся лбами — в этом я не сомневался. Уверен, Мэтту нравился вызов, а Тамара знала, что только так можно побудить его к общению.