—Я люблю тебя, Лейкен. И последнее в этом мире, что бы я хотел сделать - это обидеть тебя. Ты знаешь это.
—Ну, мои поздравления,—сказала она. —Вы успешно выполнили последнее в этом мире, что хотели бы сделать.
Я опустил свою голову на диван. Это будет сложнее, чем я думал. Ее тяжело переубедить.
—Извини, я не хотел тебе говорить, что она в моей группе. Не хотел тебя волновать.
—Волновать, чем, Уилл? То что она с тобой в группе, это должно меня волновать? Если это правда, что у вас ничего не было, то почему я должна волноваться?
Господи! Это я выбрал самое плохое объяснение или это у нее так хорошо получается все выворачивать? Если она перестанет на меня так злится, я скажу что она нашла себя, и что ее основной предмет должно быть право.
—Лейк, я ничего не чувствую к Воэн больше. Я планировал рассказать тебе о ней на следующих выходных. Я просто не хотел говорить об этом перед нашим путешествием.
—Ох. Ты хотел переспать со мной, до того как рассказать мне о ней. Чтобы я не взбесилась. Хороший план,—она сказала саркастично.
Я шлепнул себя по лбу, и закрыл глаза. Не существует таких сор где бы она не выигрывала.
—Подумай об этом, Уилл. Поставь себя на мое место. Представь, у меня был секс с парнем, до того как я встретила тебя. И перед тем, как мы хотим заняться сексом, ты заходишь ко мне в спальню и видишь, как я с ним обнимаюсь. Потом ты видишь, как я его целую, в шею; твое любимое место, куда я тебя целовала. Потом ты узнаешь, что я вижу этого парня каждую неделю, и скрыла от тебя. Что бы ты делал? Хм?
Она больше не смотрит на свои ногти. А пристально смотрит на меня, ожидая ответа.
—Ну,—сказал я. —Я бы дал тебе шанс все объяснить, без перебивания через каждых пять минут.
Она отворачивается от меня, встает с дивана и идет к двери. Когда она проходит мимо меня, я ловлю ее за руку и тяну обратно на диван. Когда она падает на диван рядом со мной, я обнимаю ее и прижимаю ее голову к своей груди. Я не позволю ей уйти. Я не хочу чтобы она уходила. —Лейк, пожалуйста. Дай мне шанс, все объяснить. Не уходи опять.
Она не пыталась отстраниться от меня. Она также не отбивалась от меня. Она расслабилась на моей груди, и позволила держать ее пока я говорил.
—Я даже не знаю, знаешь ли ты что-то о Воэн. Я знаю как ты не любишь говорить о прошлых отношениях, поэтому я думал что будет хуже, если я заговорю о них, чем буду молчать. Поэтому я не рассказал. Видеть ее опять, ничего для меня не означает. И я не хочу, чтобы это что-то означало для тебя.
Я засунул свои руки в ее волосы, она выдохнула и начала плакать мне в рубашку.
—Я хочу верить тебе, Уилл. Я так сильно хочу верить тебе. Но почему она была здесь, прошлым вечером? Если она ничего не значит для тебя, почему ты обнимал ее?
Я поцеловал ее в макушку. —Лейк, я просил ее уйти. Она плакала, вот я ее и обнял.
Она подняла свое лицо с моей груди, и посмотрела на меня с испугом. —Она плакала? Почему, она плакала? Уилл, она все еще любит тебя?
Я выдохнул. Я опять стану придурком, если скажу ей это. Чтобы я ни сказал, ничто не поможет моему делу. Ничто.
Она села, отдалилась от меня, потом развернулась ко мне, чтобы заговорить. —Уилл, это ты хотел поговорить. Я хочу чтобы ты рассказал мне все. Я хочу знать, почему она была здесь, что вы делали в спальне, почему ты обнимал ее, почему она плакала … все что было.
Я взял ее за руку, но она забрала ее. —Скажи, мне,—сказала она.
Я начал думать, с чего начать. Я вдохнул глубоко, и медленно выдохнул, приготовившись быть прерванным миллион раз.
—Однажды, на занятиях, она написала мне записку, не могли бы мы поговорить. Я сказал ей нет, нам не о чем говорить. Она вчера появилась здесь из ниоткуда. Я не позволял ей войти, Лейк. Я был в своей спальни, когда она пришла. Я бы никогда не разрешил ей войти.
Сказав это, я посмотрел ей в глаза, потому что это была правда.
—Моя бабушка предложила ей поужинать с нами, я сказал нет, и сказал что нам надо поговорить. Я просто хотел, чтобы она ушла. Она начала плакать, и сказала что она ненавидит то, как мы расстались. Она сказала, что знает о наших родителях, о всей нашей ситуации, то, что мы растим наших братьев. Она сказала —что я обязан тебе—что я обманываю свое сердце, что, возможно, я с тобой из-за того, что мне жаль тебя, потому что сам был в подобной ситуации. Она хотела, чтобы я дал ей еще один шанс, чтобы я смог узнать, был ли я с тобой исходя из правильных соображений. Я сказал ей нет. Я сказал ей, что люблю тебя, Лейк. Я попросил ее уйти, и она опять начала плакать, потом я ее обнял. Я почувствовал, что я был придурком с ней, поэтому и обнял ее.
Я ждал от нее какой-то реакции на мои признания, но она смотрела вниз на свои ноги, и поэтому я не видел ее лица.
—Почему ты поцеловал ее в лоб?—сухо спросила она.
Я вздохнул, обхватил руками ее щеки и повернул ее голову ко мне, чтобы видеть ее глаза.
—Лейк, я не знаю. Я понял, что встречался с ней больше двух лет. Это привычка и неважно как давно мы были вместе. Это не означало ровным счетом ничего, это просто привычка. Я просто утешал ее.
Лейк, легла назад на подлокотник дивана, и уставилась в потолок. Все, что я могу сделать, это дать ей время подумать. Я смотрел как она лежит, и ничего не говорил. Я так сильно хотел лечь рядом с ней, и обнять ее. Это убивает меня, что я не могу сделать этого.
—Как ты думаешь, есть ли вероятность того, что она сказала правду?—сказала она, все еще смотря на потолок.
—Права в чем? В том что она меня любит? Я не знаю. Мне все равно. Это ничего не меняет.
—Я не об этом. Понятно, что она хочет быть с тобой, она сама это сказала. Я имею в виду, может быть она права по поводу другого. О возможности того, что ты со мной из-за нашей ситуации? Из-за того, что тебе меня жаль?
Я перепрыгиваю к ней, беру ее за лицо и притягиваю к своему лицу.
—Нет, Лейк. Не смей, даже задумываться об этом ни на секунду.
Она закрывает глаза, и слезы бегут вниз по ее вискам на ее волосы. Я поцеловал их. Я поцеловал лицо, глаза со слезами, ее щеки, губы. Я нуждался в том, чтобы она знала, что это не правда. Я хочу, чтобы она знала, как сильно я ее люблю.
—Уилл, остановись,—слабо сказала она. Я слышу, как она подавляет свой крик в голосе, вижу по ее лицу. Она сомневается во мне.
—Детка, нет. Не верь в это. Пожалуйста, не верь в это. Я кладу свою голову между ее шеей и плечом. —Я люблю тебя, из-за тебя.
Мне за всю свою жизнь, никогда не надо было, чтобы кто-то поверил мне так, как сейчас. Мне надо, чтобы она верила мне. Когда она начала отрицать это и отпихивать меня снова, я просунул свою руку под ее и прижал ее еще ближе к себе.
—Лейк, прошу тебя, прекрати это. Не уходи, —умолял я. Я понял, что мой голос трясется. Мне никогда не было так страшно, я почувствовал, что теряю что-то на в своей жизни, я теряю контроль над всем. Я начинаю плакать.
—Уилл, разве ты не видишь?—сказала она. —Как ты можешь знать? Как реально ты можешь знать? Ты не можешь оставить меня даже сейчас, если бы ты захотел. Твое сердце слишком доброе, чтобы поступить со мной так. Ну как мне знать, что ты был бы со мной, если бы обстоятельства были другими? Если бы наши родители были живы, у нас не было бы Кела и Колдера, любил бы ты меня?
Я закрыл ее рот своей ладонью. —Нет, Лейк. Не говори так! Пожалуйста!—Она закрыла свои глаза и ее слезы начали падать еще быстрее. Я поцеловал их опять. Я поцеловал ее лоб, ее губы, ее щеки. Я взял ее за голову и поцеловал ее с таким отчаяньем, каким я никогда не целовал ее. Она положила свои руки мне на шею, и поцеловала меня в ответ.
Она целовала меня в ответ.
Мы оба плакали, отчаянно пытались удержать капли здравого смысла между нами. Она все еще целует меня, но хочет чтобы я сел, я сажусь. Я облокачиваюсь на спинку дивана, она садится мне на колени и берет мое лицо в свои руки. Мы перестаем целоваться, и смотрим друг на друга. Я вытираю ее слезы, она вытирает мои. Я все еще вижу боль в ее глазах, но она закрывает их и прислоняется своими губами к моим. Я прижимаю ее к себе так сильно, что становится тяжело дышать. Мы оба хватаем ртом воздух, пытаясь найти ритм посреди нашей неистовой борьбы. Я никогда не нуждался в ней так сильно, как сейчас. Она берется за рубашку, я накланяюсь вперед, позволяя снять ее с меня. Оторвав свои губы от моих, она скрещивает руки и, захватив подол рубашки, тянет ее через голову. Я помогаю ей. Проделав тоже самое с ее рубашкой, я обнимаю ее голую спину, прижимая ее руками к себе.