В России же после 1991 года, униженной и разгромленной, ожидание следующего за человеком существа приобретает ярко выраженную реваншистскую, окраску. Достаточно посмотреть книги Злотникова («Русские сказки» или «Собор»), Сергея Алексеева («Сокровища Валькирии», «Волчья хватка», «Пришельцы»). Из них встает собирательный образ: воин, который умеет ломать волю противника, отличается способностью сверхконцентрации сил и умением «исчезать с глаз» — уходить, заставляя врага смотреть в другую сторону. Неолюди Злотникова уничтожают врагов России, совершают рейды на базы ваххабитов в Афганистане, отбивают украденное ядерное оружие. В книге Сергея Алексеева «Кольцо принцессы» нарисована целая мини-цивилизация люденов-славян. Русский пилот катапультируется из отказавшего МиГ-29, перегоняемого в Китай, и неожиданно попадает в затерянную колонию русских, сохранивших обычаи начала ХХ века. Но они — людены, и сумели развить особую цивилизацию. Они получают внутреннюю энергию из окружающего мира, из потока воды — и им не нужны ни нефть, ни газ. Их медицина не нуждается в сверхдорогом оборудовании и огромной химической индустрии лекарств — они умеют усиливать самоисцелительные силы организма внешне самыми простыми средствами…
Наверное, столько же, сколько живет цивилизация, самые зоркие и бесстрашные ее представители пытались вглядеться во мглу грядущего, предугадать, что ждет нас за чертой. Христианство дало своим приверженцам ясный и недвусмысленный ответ: человек создан Богом по своему образу и подобию, и после Страшного суда время человека закончится.
Многие другие религии также исходили из финальности человека. Например, ислам, митраизм, зороастризм, конфуцианство. По-другому смотрели на мир, скажем, кельты и германцы. Они сложили легенды о племенах и народностях, предшествовавших человеку. Сегодня, благодаря неимоверно расплодившейся литературе в жанре «фэнтэзи» и компьютерным играм, каждый ребенок знает о троллях, эльфах, гномах, гоблинах и т. д. О чем-то подобном повествовали и мифы древних эллинов. Место древних нечеловеческих рас занимали у греков могучие титаны. Удивительная индийская цивилизация тоже не прозревала тех, кто грядет за человеком. Человек для древних арийских завоевателей Индии виделся как последняя стадия — но не восходящего, а нисходящего развития, как самая слабая и материальная раса, как итог бесчисленных веков огрубления, ослабления и материализации разумной жизни. Исключением выступает буддизм с его концепцией Будды и бодисатв. Они-то — нечто большее, чем обычные человеческие существа…
Пожалуй, только иудейская религия смутно предсказала появление новых разумных существ. Да и то до конца не было понятно: то ли это — сверхсовершенные существа, то ли исчадия Зла (шеддим), то ли искусственные порождения вроде знаменитого Голема? Слишком глубоко и слишком эзотерично оставалось это знание.
…Революция произошла в середине ХIХ века с появлением теории Дарвина. Именно он впервые попробовал научно обосновать теорию эволюции. Он попытался доказательно говорить не о регрессе и деградации, а о прогрессе. Человек, по Дарвину, есть плод долгой, протяженностью в миллионы лет, эволюции. Отсюда оставалось сделать следующий логический шаг: эволюция не должна заканчиваться на человеке, и за хомо сапиенс придет какой-то новый вид человека. Следующее эволюционное звено.
Этот шаг сделал немецкий философ Фридрих Ницше. Именно он положил начало консервативной традиции радикального протеста против индустриального, буржуазного общества. Именно Ницше считали своим предтечей нацистские вожди. На Ницше, как на бога, молились и русские революционные радикалы начала ХХ столетия. Ницше писал:
«Я буду учить вас о сверхчеловеке. Человек есть нечто, что следует преодолеть. Что сделали вы для этого? Все существа всегда создают нечто высшее, нежели они сами. Вы что, хотите быть отливом среди этого прилива? Что такое обезьяна по отношению к человеку — стыд и жалкое уродство. Человек по отношению к сверхчеловеку — тоже лишь стыд и жалкое уродство. Мы прошли долгий путь от червя до человека, но слишком многое еще осталось у вас от червя. Когда-то вы были обезьяной — смотрите, как много у вас еще от обезьяны. Смотрите, я учу вас о сверхчеловеке?! Сверхчеловек — смысл Земли. Пусть ваша воля говорит: «Да будет сверхчеловек смыслом Земли»…
Смотрите, я учу вас о сверхчеловеке — он это море, в котором тонет ваше великое презрение. Не грехи ваши, но чванство ваше вопиет к небесам, ничтожество грехов ваших вопиет к небесам! Но где же та молния, которая лизнет вас своим языком? Где то безумие, которое необходимо пред этим? Смотрите, я учу вас о сверхчеловеке, он — это молния, это — безумие!
Сверхчеловек есть победитель Бога — и ничто…»
Ницше, таким образом, видел следующий эволюционный скачок — преодоление собственно человеческого, разделение человечества на расу хозяев и расу рабов. В этом смысле именно Ницше стал предвестником Минус-цивилизации, абсолютного Зла, которое глядит на остальной род людской как на пыль под ногами.
«Существует не единое человечество, но два типа людей — раса господ и раса рабов. Между ними — бездна. Господа имеют источник бытия в самих себе. Они сами по себе жизнь и закон. Они сильны и правят не потому, что они лучше, но потому что они сильны и хотят править, не могут не править и неспособны прикидываться слабыми. Раса господ не ищет успокоения или иллюзии, она ищет истинной власти, она интересуется безднами и угнетает и презирает тех, кто устроен иначе — то есть, расу рабов. Раса рабов, напротив, заимствует жизнь вовне, огораживается предписаниями, нравственными запретами и обязательствами, которые, однако, выполнить не торопится… Раса рабов предпочитает добро, мягкость, снисхождение, комфорт, сытость, безопасность, культуру — короче, все то, что делает их существование закрытым для злых и бушующих энергий неразумной, дикой и страшной реальности…» — писал Ницще.
Проще всего было бы отмахнуться от этой традиции. Но слишком многое она поменяла в ХХ веке. Разве она не вдохновила нацистов Германии? Разве ницшеанство не отразилось зловещим отблеском в формировании Сообщества Тени? Разве не сбылось предсказание Ницше в реалиях сегодняшней Минус-цивилизации? Разве она не создала ни на что не годную расу рабов, то «лишнее человечество», о котором мы писали раньше? Человечество, которое даже не эксплуатируется, а просто гниет, влача жалкое, беспросветное существование? Разве народы и страны мира сегодня не поделены на «высокоразвитые» и «эффективные» и «неразвитые», «конченые»? Это «лишнее человечество» стало платой за формирование Сообщества Тени, ницшеанских сверхлюдей.
Анализируя философию Ницше, заметим: при всем своем радикализме он все же писал не о следующей стадии эволюции человека, а всего лишь об особой породе людей. О породе, преодолевающей человеческое в себе самой. Причем «человеческое» у Ницще равно социальному, общественному. Его сверхчеловек не просто поднимается над обществом, но разрушает его и использует его для своих прихотей. Он — стиратель. Он уничтожает культуру и открывающей врата мира людей для Зла. Именно поэтому Ницше столь популярен и, по-видимому, почти вечен. Ломать ведь — не строить. Это всегда легче и нагляднее. Зло соблазнительно и притягательно, а Добро требует напряжения, усилия, а зачастую жертв и страданий.
( ПРИМЕЧАНИЕ: Именно поэтому ницшеанские идеалы почти в химически чистом виде воплотились в России начала 1990-х годов, и кроваво-садистскому, криминальному хаосу той поры предшествовало бурное издание работ Ницше в нашей стране, его популяризация в 1989–1990 годах. Именно тогда ницшеанские идеи в том или ином виде пропитали деятельность «реформаторских» СМИ, «демократических» политиков, героев приватизации, чиновников, политтехнологов «трехцветной» РФ и бандитских «бригад». Именно тогда молодым и энергичным подспудно внушались мысли о необходимости уничтожения «бесполезных стариков», выросших, де, «при Сталине» и «при совке», а также столь же бесполезных и глупых «совков» — прим. М.К).