Бой на перекрестке постепенно стих. Разросшееся дымопылевое облако затянуло окрестности, снижая видимость, военные в этой ситуации не решились на повторную атаку, и сейчас звуки перестрелки рассыпались в отдалении, где-то в соседних кварталах.
К Молоху подтянулись уцелевшие наемники, но, похоже, судьба каравана была предрешена, – тела носильщиков разбросало взрывами, груз разметало в радиусе нескольких сот метров.
– Держать позицию! – хрипло проорал Молох. Обернувшись, он метнулся к одному из тюков, проверил содержимое, затем, что-то прорычав, огляделся вокруг.
Те из носильщиков, что уцелели под огнем, побросали товар и бежали, пока он в одиночку сдерживал натиск военных.
Трусливые твари!
Что же делать? Как доставить груз?
– Каждый схватил по тюку! – обернувшись, приказал он наемникам. – Тащите их внутрь здания! В темпе! Собираем всё!
Наемники нехотя подчинились. Работать носильщиками они не станут, Молох прекрасно понимал ситуацию. Максимум, что он может сделать сейчас, это собрать с их помощью груз и спрятать его, чтобы вернуться позже.
Из сумрака появились еще двое боевиков секты. Уже неплохо. Хоть эти уцелели.
– Что с остальными?
– Погибли.
На зубах скрипела пыль. Молох сплюнул и направился внутрь здания. Наемники уже выполнили приказ – большинство тюков, те, что не разворотило попаданиями, были свалены в груду у спуска в подземные тоннели.
– А это кто? – Молох остановился, глядя на бледного тощего парня, испуганно вжавшегося в стену.
– Турист. Прятался на этаже.
Молох ожег парня пристальным взглядом, затем обернулся.
– Хлыст, на два слова.
Командир наемников кивнул, жестом указал бойцам – занять позиции наблюдения, затем хмуро спросил:
– Ну, чего еще?
– Нужно доставить груз. Плачу вдвое.
– Не вариант. Мы налегке. Без сервоусилителей и спецброни через зону повышенной гравитации не пойдем.
– Я же сказал, заплачу!
Командир наемников отрицательно покачал головой.
– Мы свой контракт отработали. Вот спуск в тоннели, вот твой груз. Остальное – не мои проблемы.
– Не хочешь заработать? – Скрипнув зубами, Молох с трудом сдержал рвущуюся наружу ярость.
– Бесполезный разговор, – уперся Хлыст. – Ты в броне, мы нет. Что такое тройная гравитация Барьера, я знаю. С тюками на плечах мы и половины пути не выдержим. Максимум на что можешь рассчитывать – минут десять мы еще в здании продержимся. Пока ты груз в тоннели спускаешь.
– Ладно… – хищно оскалился Молох. «С тобой, тварь, я еще поквитаюсь!» – яростно подумал он, затем стрельнул взглядом по сторонам, вспомнив о парне, что так и стоял, прижавшись к стене. – Ты кто такой?
– Тим… – сдавленно выдавил тот. – Я случайно… Мы не хотели…
– Заткнись! – Молох жестом указал на груз. – Схватил тюк и понес! Живо, иначе пристрелю!
За границей Барьера.
Отчужденное пространство Соснового Бора
Лаз, ведущий на поверхность, находился на склоне поросшего металлической растительностью холма.
Монгол первым выбрался наружу, осмотрелся, сделал знак Гонте: можешь подниматься.
Тайный выход из подземелий был оборудован по всем правилам: оба сталкера оказались в подготовленном укрытии, у вершины господствующей над прилегающей местностью высоты. Отсюда легко заметить опасность, избежать засады.
Гонта присел, осматриваясь.
Когда-то здесь высились «каменные джунгли» одного из микрорайонов мегаполиса, но постепенно от этой части города-гиганта остались лишь оплывшие холмы, заросшие металлорастениями, да невысокие огрызки руин, над которыми теперь царила архитектура техноса: футуристические сооружения, сплетенные из автонов, рвались ввысь, переплетались между собой, образуя сложные, абстрактные, загадочные формы.
Постройки скоргов закрывали небо, под сенью исполинских конструкций царил багряный сумрак. Трещины, образовавшиеся в земной коре еще во время Катастрофы пятьдесят первого года, здесь были намного шире, они источали красноватое сияние, из недр исходил жар, ядовитые испарения лениво истекали из разломов, зловещую мглу часто пронзали электрические разряды, в распадках между холмами пузырились зеленоватые лужи фрича.
Новая реальность, среда обитания эволюционировавших машин, – худшее место для человека, где каждый квадратный сантиметр пропитан токсинами, на каждом шагу встречаются обломки былого величия цивилизации людей, но они – уже прошлое.
Если Гонта созерцал окрестности с несвойственным сталкеру всевозрастающим напряжением, то Монгол наконец почувствовал себя как дома. Имплантированное «Сердце зверя» постепенно заряжалось, заработал главный метаболический имплант, вслед за ним подключился расширитель сознания.