Призрачная стена мертвенного света озаряла руины нереальными, мятущимися сполохами.
Барьер царил над разрушенными квартами мегаполиса, будто исполинский, тускло сияющий нарыв, его вид подавлял рассудок, заставляя сердце замирать и сжиматься от каждого шороха.
Труднее всего – не поддаться инстинктивному желанию бежать, рывком преодолеть расстояние до ближайшего укрытия. Нервы натянуты в струну, во рту комок слюны, его не сглотнуть, каждый выступ руин кажется зловещей фигурой, притаившейся во тьме, от перенапряжения начинает кружиться голова, по мышцам гуляет озноб…
Десять шагов… Двадцать… Пятьдесят… Сто…
В нагрудном кармане экипировки завибрировал нанокомп.
Неужели все? Сеть сканеров пройдена?
Тим на секунду расслабился и тут же обмяк, чувствуя, что ноги вдруг стали ватными.
Тридцать минут медленного вязкого продвижения не оставили иных впечатлений, кроме ощущения дикого, гложущего страха. Он поймал себя на мысли, что не запомнил ни одной детали, да и не заметил среди руин окраинных домов ничего необычного. Тогда почему накатывает ужас, а нервы, кажется, готовы лопнуть от напряжения? Что же такого жуткого в ночной тьме да в иззубренных громоздящихся повсюду сумеречных контурах разрушенных построек?
Барьер.
От его мертвенного сияния восприятие реальности незаметно трансформировалось, все ощущения стали острее, словно, ступив в зону руин, Тим перешагнул незримую черту и вдруг оказался на зыбкой грани миров, в сюрреалистичном, неподвластном рассудку пространстве.
Он кое-как справился с дрожью, медленно обернулся, пытаясь отыскать взглядом неприметные на фоне тьмы фигуры идущих следом, и вдруг…
Ему показалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.
Свет и звук внезапно ворвались в теснину улицы. Тим с ужасом понял, что небольших размеров беспилотный вертолет все время таился где-то поблизости, а сейчас, зафиксировав цель, вдруг обнаружил себя: ослепительные лучи прожекторов вспороли мрак, метнулись по стенам, скользнули по осыпям бетона и кирпича, покачнулись, на миг застыли на уровне второго этажа и вдруг скрестились, поймав сгорбленную человеческую фигуру.
Ни окриков, ни предупреждений Тим не услышал, все произошло стремительно, беспощадно: с глухим рокотом заработали вертолетные пушки, четыре хоботка пламени затрепетали в ночи, по кромке руин, сметая кубометры кладки, оставляя огромные дымящиеся дыры в препятствиях, ударили строчки оранжево-черных разрывов, оглушительный грохот поглотил реальность, по стене здания прыснули трещины. Тим сжался, его накрыло мгновенно всклубившимся пылевым облаком, осыпало крошевом кирпича и бетона, он только успел подумать – всё… как выстрелы стихли, лишь внутри изрешеченной снарядами постройки с протяжным скрежетом медленно проседал потерявший опору фрагмент железобетонного перекрытия.
Пространство улицы заволокло клубами едкой пыли, меж огрызками стен еще стыл чей-то жуткий вопль, а боевая машина уже исчезла, тьма вновь поглотила все сущее, остались лишь солоноватый привкус крови на прокушенных губах да дрожь, ознобом гуляющая по телу.
Смерть пронеслась мимо, над самой головой: только сейчас Тим понял, что стреляли не по нему.
Сзади раздался хриплый стон. Он стряхнул оцепление, сгорбившись, на ощупь прокрался вдоль стены и увидел Алекса с Пашкой, – оба сидели, выпучив глаза, зажимая руками рты, содрогаясь от подступивших к горлу спазмов.
В пространство улицы вновь вернулся ослепительный свет.
Они инстинктивно вжались в каменную осыпь, беспилотная машина пронеслась над самыми головами, скручивая пылевое облако тугими смерчами, и… растворилась в ночи.
Тим приподнял голову.
Где-то далеко сухо и неравномерно рассыпались звуки беспорядочной перестрелки.
Контуры зданий казались чудовищами, их омывало тусклое свечение, исходящее от Барьера, а два километра намеченного заранее маршрута воспринимались сейчас как неодолимое расстояние.
«Нет. Мы прошли электронный рубеж. Нас не заметил беспилотный вертолет. Маскировка работает, она спасла нас от смерти. Мы дойдем…»
Было в этом стремлении что-то иррациональное, противоречащее здравому смыслу, и, поймав полубезумные взгляды Пашки и Алекса, Тим хрипло спросил:
– Возвращаемся?
– Тимоха, ты чего?! – сиплый шепот Пашки звучал прерывисто. – Я снял это… Ты представляешь?! Снял атаку вертушки… И Барьер…
Тим покосился на Алекса.
Тот полубезумным взглядом уставился во тьму, не шевелился, не реагировал на вопросы, лишь пальцы его рук мелко дрожали.
– Алекс, ты как? Живой?
Тот с усилием кивнул, медленно повернул голову, осмотрелся, словно хотел спросить: ребята, где мы?
– Алекс, ты с нами? – настойчиво переспросил Тим.
Тот снова не шевелился.
– Ну, чего ты к стене прилип? Встать сможешь? Решили дальше идти, так нечего тут время терять!..
– Не… я потихоньку… назад… без меня идите.
– Во дает… – презрительно прошипел Пашка. – Струсил?
– Думайте как хотите. Я пас. Дальше не пойду…
– Жалеть потом будешь.
Алекс мучительно посмотрел на него, представил, как Тим и Пашка будут хвастаться съемкой, сделанной с верхних этажей небоскреба, перед самым Барьером. «Мне же прохода не дадут…» – тоскливо подумал он. Жуткий страх сковывал движения, хотелось уползти назад, затеряться в стылом рассвете, среди заброшенных полей и пожухлых кустарников, но он все же пересилил себя.
– Ладно… Я с вами…
– Руку давай. – Тим помог ему встать.
Глава 1
Бледный рассвет пробился стылой полоской зари.
Зловещие проявления ночной жизни постепенно стихли, и в настороженной утренней тишине каждый шорох теперь звучал как выстрел.
По лабиринту каменных джунглей, омывая контуры небоскребов, медленно сочилась туманная мгла.
Вокруг простирались руины мегаполиса. Ободранные железобетонные остовы сверхвысотных зданий царили над вздыбленным ландшафтом. В мрачных ущельях улиц, обрамленных фрагментами стен, гнездилась тьма. В утренней мгле, на фоне призрачного сияния Барьера, остовы уцелевших небоскребов выглядели жутковатыми, фантастическими изваяниями, устремленными в небеса.
Сталкер, затаившийся среди руин, напряженно наблюдал за пространством прилегающей улицы. Он явно ожидал какого-то события, изредка поглядывая на экран нанокомпа, закрепленного на запястье.
Утреннее затишье давило на нервы. Расширитель сознания и метаболический имплант не работали, – за границей Барьера воздействие Узла практически не ощущалось, и колонии наномашин, оставшись без подпитки аномальной энергией, отключились.
«Пять утра. Где же тебя носит?» – неприязненно думал он, всматриваясь во мглу.
Впереди простирался перекресток, над ним господствовали контуры трех близко расположенных высотных зданий, окруженных осыпями обломков. Мгла, клубящаяся в лабиринте улиц, ограничивала видимость, к утреннему туману примешивались ядовитые испарения: истекая из скрытых под руинами тектонических трещин, они просачивались сквозь нагромождения обломков струйками желтоватого дыма, смешивались с утренним туманом, отравляя лабиринты улиц; изредка зловещий багрянец подземного огня озарял окрестности, придавая сумеркам тускло-оранжевый оттенок.
Все затихло, будто перед грозой, лишь легкий ветерок, несущий частицы едкой пыли, слегка раскачивал ржавую, чудом сохранившуюся вывеску какого-то учреждения.
«До импульса уже не успею», – подумал сталкер, продолжая внимательно изучать окрестности.
Он не любил вылазки во Внешний Мир. Наваливались тяжелые воспоминания, от которых порой щемило сердце. Когда-то он жил тут. В глубине порядком очерствевшей души все еще не потускнела память мальчонки, он помнил, как, просыпаясь по ночам, подходил к окну и подолгу стоял, глядя на великолепие мегаполиса, сияющего каскадами архитектурной подсветки высотных зданий, на реки огней, что текли по многоуровневым автомагистралям, на феерические всплески голографической рекламы, вычерченной лазерами на фоне облаков.