— Можно подумать, у вас своих не хватает. Даже мэрию, вон, умудрились с воздуха снять. Неплохо ведь получилось, парень ваш постарался. Как там его зовут? Впервые вижу фамилию. Или ты уже и с ним перегрызлась?
— Почему сразу «перегрызлась»? — Кира раздражённо дёрнула плечиком. — Хватит изображать меня какой-то чокнутой ведьмой! Ну, высказала ему вчера свои замечания. На тему того, что он мог бы снять и получше. Ты же видел газету — снимок чуть-чуть размытый…
— Вот именно что «чуть-чуть». А ты ждала, что он тебе с самолёта каждую пылинку сфотографирует? Каждый заусенец у той дряни под крышей?
— А вот ты — сфотографировал бы, я знаю. Поэтому и говорю — возвращайся, хватит маяться дурью. Или ты, может, меня боишься, поэтому и сбежал?
— У тебя мания величия, Вишниц. Открою тебе секрет — мир не крутится только вокруг тебя. А ушёл я потому, что были причины.
Стэн замолчал — не горел желанием вдаваться в подробности. Кира пренебрежительно махнула рукой и хотела сказать что-то ядовитое, судя по её мимике. Но так и не успела.
— Мисс Вишниц!
Импозантный брюнет с бородкой шёл к ним, доброжелательно улыбаясь. Он даже руки слегка расставил, будто готовился обнять репортёршу, как любимую родственницу:
— Неужели я перепутал время? Мне казалось, до нашей встречи ещё почти полчаса…
— Не волнуйтесь так, мистер Юхнер, — сказала Кира. — Ничего вы не перепутали. Я просто пришла пораньше, чтобы прочувствовать атмосферу. Хотела изнутри взглянуть на проект, который вы так удачно курируете.
— О, атмосфера тут совершенно особенная! Особенно ближе к вечеру, когда идёт основной наплыв посетителей. Но и сейчас, как видите, публика уже собирается. Людей интригует новое, необычное…
— Да, необычного тут хватает. — Журналистка покосилась на башню. — Сама я, честно признаться, не настолько близка к искусству. Поэтому — вот, взяла с собой консультанта. Знакомьтесь, это Стэн Логвин. Специалист по визуальным решениям.
Кира улыбнулась мило и кротко, как пригревшаяся на солнце гадюка. Куратор Юхнер с интересом взглянул на Стэна:
— Чрезвычайно рад. Хотя был уверен, что знаю всех арт-критиков в городе.
— Здравствуйте, мистер Юхнер. Я не арт-критик в… э-э-э… классическом понимании. Мой интерес — скорее прикладного характера. И да, примите мой комплимент — фотографии весьма недурны.
— Польщён высокой оценкой. Но позвольте провокационный вопрос — недурны исключительно фотографии? Живописная часть Салона вызывает у вас меньший энтузиазм? Именно такой подтекст почудился мне в ваших словах.
— Верно, — подтвердил Стэн. — Живопись — это не мой конёк. Не все эксперименты могу по-настоящему оценить. Но раз уж речь зашла… Мистер Юхнер, я тут подслушал кое-какие кулуарные разговоры… Так вот, насколько я понял, не все художники, способные блеснуть на Салоне, оказались среди участников…
— Речь о ком-то конкретном?
— Одно имя мне запомнилось — Эрик Белл. Судя по отзывам, настоящий талант с какой-то необычной картиной.
Куратор задумался:
— Погодите-ка… Эрик Белл… Знаете, я старался лично оценить все картины, представленные на выставку, но их очень много, как вы могли убедиться… Впрочем, припоминаю — да, одарённый юноша. Мне доводилось о нём слышать и раньше, видел пару его полотен на других выставках. Потенциал у него определённо есть. Я был бы рад увидеть мистера Белла и на нашем Салоне. Но, увы, не сложилось…
— Что ему помешало?
— Подробностей я не знаю. Этим занимался мой ассистент.
— Было бы любопытно с ним побеседовать.
— Право же, мистер Логвин, стоит ли так зацикливаться на одном-единственном живописце, пусть и талантливом? У нас в экспозиции — десятки других достойных имён, чьи работы ожидают зрительского внимания…
Кира долго и с интересом слушала, но теперь решила вмешаться. Она непринуждённо тронула куратора за плечо:
— Мистер Юхнер, у каждого свои предпочтения и причуды. Мне кажется, будет правильно, если мистер Логвин удовлетворит своё любопытство. Пусть ваш ассистент уделит ему пять минут. Вы ведь не сочтёте такую просьбу наглостью с моей стороны?
— Ни в коем разе, мисс Вишниц! — поспешно сказал куратор. — Но, видите ли, тут есть досадное техническое препятствие. Мистер Ингвардсен вчера сказался больным, и его сейчас нет на месте…
— Ах, мистер Юхнер, — сказала Кира с печалью в голосе, — ну разве это проблема? Дайте мистеру Логвину домашний номер мистера Ингвардсена — и дело с концом. Пусть дальше разбираются сами. А мне уже не терпится приступить с вами к интервью один на один. Надеюсь, наше желание обоюдно.