– Что, братья-лазутчики? Антоновки погрызть никто не хочет?
Нижняя челюсть Пантелеймона, уже начавшая непроизвольное движение вниз, громко щелкнула, чуть не отхватив своему хозяину половину языка…
Прозрачные стеклянные стены помещения ассамблеи Генерального штаба медленно мутнели, а над плотно закрытыми панелями раздвижных дверей одна за другой зажигались зеленые огоньки индикаторов безопасности, означающие, что этот обширный зал, заполненный самыми высокопоставленными военными чинами Содружества Американской Конституции, полностью изолирован от внешнего мира и все личные системы связи полностью подавлены. Советник президента Уорен Вентура, убедившись в том, что все взгляды присутствующих наконец обращены на его трибуну, активировал архивные записи систем дальнего визуального обнаружения объектов пограничной крепости «Порт Бишоп». Яркие лазерные маркеры рассыпались по привычной уже картинке звездного неба этого сектора.
– Все вы, господа, внимательно изучили первичный доклад аналитического центра о неизвестном объекте, обнаруженном год назад в непосредственной близости от наших границ и так же неожиданно исчезнувшем после попытки установить с ним непосредственный контакт. Сегодня же я намерен сообщить вам детали, которые не вошли в упомянутый доклад, поскольку тогда ускользнули от зорких глаз сотрудников нашей аналитической группы. Во-первых, объект появился в поле зрения визуальных систем наблюдения как минимум за два часа до того, как состоялась первая попытка его идентификации. Установить этот факт нам удалось исключительно по «тени», которую объект отбрасывает на удаленные от крепости звездные скопления. Запись, как вы видите по хронометру, воспроизводится со значительным замедлением. Во-вторых, обратите внимание на пульсации объекта: кто-нибудь из вас еще помнит морзянку? Наверняка использовали этот код, когда бегали друг за другом по лесам в составе скаутских отрядов? Разбираете теперь смысл передаваемого сигнала? Да, это международный сигнал бедствия, или попросту «SOS». В-третьих, если внимательно рассматривать пульсации до того момента, как они приобрели осмысленную форму, то есть почти непосредственно перед тем, как объект приблизился к крепости на минимальное расстояние, перестал поглощать сигналы наших сканеров и был, наконец, обнаружен, то они совершенно хаотичны? А вот и нет! Наш рядовой технический сотрудник, лейтенант инженерной службы Гриф Коуэл, обратился непосредственно ко мне и сформулировал интересное и простое как детский анекдот предположение. В общем, если просматривать запись задом наперед, то морзянку можно преобразовать в следующий текст на нашем родном языке: «Приносим свои извинения за беспокойство, надеемся на понимание, конец связи»! Кстати, и «SOS» в обратном воспроизведении имеет тот же самый смысл, что и в прямом. И, наконец, в-четвертых: уже упомянутое предположение Коуэла состоит в том, что этот корабль путешествовал не столько в пространстве, сколько во времени. Причем двигался в противоположном его течении и, соответственно, исходя из этого, весь ряд событий следует рассматривать так. Сначала корабль появился из «ниоткуда» возле нашей пограничной крепости и, не будучи закрыт маскировочным полем, отражал сигналы наших систем наблюдения. Затем он прекратил отражать наши сигналы и начал медленно удаляться от нас, постоянно передавая информацию с просьбой о помощи. А затем уже, видимо устранив неполадки, вежливо попрощался и отправился восвояси. Теперь господа генералы, обсудим с вами то, какие ценные мысли вас посетили, пока я тут перед вами распинался?
– Это русские!
– Представьтесь, генерал!
– Генерал Шнейдер, командующий внутренним флотом Ассоциации. Сэр!
Розовощекий бойкий мужичок встал со своего места, вытянувшись по стойке «смирно»:
– Это русские, сэр! Только у них всегда хватало наглости вежливо посылать нас на три буквы! Причем даже тогда, когда они уже горели в аду! Упоминая три буквы, я не имею в виду аббревиатуру «SOS», сэр! Плюс к этому именно у них вечно все задом наперед!
– Резонно, генерал. Но, к сожалению, совершенно бездоказательно…
– Ну что там?
Черный Ярл постучал пальцем по своему правому уху. Печально рассматривая свое отражение в начищенном до блеска медном самоваре, занимавшем в камбузе Пантелеймона почетное и от веку неизменное место в центре грубо струганной дубовой столешницы гостевого чайного стола. Три пары горящих неподдельным энтузиазмом внимательных глаз с нетерпением ловили каждое его движение, не забывая при этом следить за остатками большого макового пирога, принесенного с собой нежданными гостями и живописно расположившимися рядом с медным раритетом.