- Стоя на краю все, что ты можешь так это утащить кого-нибудь с собой, так хотя бы веселее. Так Кэлос?
- У тебя была возможность остановить чудовище, Тард. Еще в самом начале, когда Армидея была цела и потом, когда ее еще можно было восстановить. А сейчас, когда все уничтожено и ничего уже лично для меня не имеет значения, останавливать чудовище бессмысленно. Теперь уж лучше пусть эта тварь двинется дальше. Стоя на краю, мне просто больше нечего терять...
- Но ведь ты понимаешь, что пока во мне сияет великая сила, я должен остановить чудовище, - глядя на сияющее белым светом лезвие своего меча, говорил Тард. Чувствуя колоссальную силу, которой его наделила Солофия, самому себе он казался непобедимым.
- Да понимаю, - тяжело вздохнув, согласился Кэлос.
Тард бросился в атаку, спустя несколько мгновений его бездыханное тело, с грохотом стальной брони рухнуло на пол. Кэлос, ловкий, хладнокровный можно сказать уже бездушный убийца, быстро профессионально свернул ему шею, так что на первый взгляд было трудно понять, что вообще произошло. Сияющее светом лезвие в руке Тарда погасло вместе с надеждой на победу, стоящий рядом с его телом Кэлос недовольный своим поступком, опустил голову. Беззвучно в одно моргание в облике ангела перед ним возникла Солофия, с лицом скованным самым настоящим гневом.
- Не торопись мараться Солофия, - сказал "ей" Кэлос. - Я сыт по горло вашим миром. Хватит с меня вашей власти. Я ухожу! - с этими словами Кэлос замер, его тело, заточенное в сталь, сначала опустилось на колени, затем со стальным грохотом расстелилось на полу. Он самоотключился.
Солофия в облике прекрасного ангела, склонилась над телом своего "возлюбленного". "Она" могла бы все исправить, спасти его, еще было не поздно, но оставшись Духом, решила воздержаться от этого безумного для себя шага. Не стала так грубо нарушать законы вселенной. Но тех незначительных ростков этого теплого прекрасного чувства что в "ней" все же возникли, хватило чтобы в полной мере испытать боль утраты родного человека. "Она" беспомощно прижалась к мертвому телу Тарда прошептав: "прости...". Окружающую зеркальную теплицу затрясло. Хрустальные деревья, снесенные неведомым вихрем, рассыпались и их осколки завертелись кругом. С чудовищным стоном скрипом зеркальные стены пошли трещинами. Чудовищная все разрушающая тряска усиливалась. С нарастающим грохотом надвигался мощный взрыв в огне, которого должно погибнуть все вокруг, так Дух, разом наплевав на все разумное, решил вплеснуть свой "гнев". От своего можно сказать "горя" решив все уничтожить, на фоне разрушений "она" гладила тело Тарда по щеке, целовала в губы, из-за его утраты впервые столкнувшись с эмоциями, увязнув в их влиянии, можно сказать, сойдя с ума.
В последние секунды перед непоправимой катастрофой зеркальный потолок теплицы разлетелся. Сверху свалилось огромное крылатое чудовище с кожей лунного голубого цвета. Вдоль рук, на торсе подобные татуировкам белым светом у него сияли руны, морда была вытянутая и зубастая, имелись торчащие острые уши, объемные перепончатые крылья развивались за спиной. Лунный Демон воплощение Духа Аркея замер глядя на Солофию, которая не желала отпускать тело Тарда. По щеке ангела скатилась слеза, все было гораздо хуже, чем можно себе представить. Глазами полными безумия она посмотрела на него. В окружающем вихре кристаллических осколков, в воздухе проскочила пара белых искр за доли секунды, переросших во взрыв белой невиданной по мощи разрушительной энергии. Лунный Демон, остановив время, бросился к обезумившему ангелу. Своими когтистыми лапами, схватив ее на руки и крепко прижав к себе. С Лунной площади было видно, как из земли где-то там, среди руин сначала вырвался поток белой разрушительной энергии, а следом его обволокла голубая подавляющая пелена. Обвитый ею, под ее давлением белый разрушительный поток затих.
Оба Духа исчезли, все затихло. А тело Тарда так и осталось лежать в полной темноте где-то в армидейских подземельях присыпанное осколками зеркал и кристаллов. Можно сказать его мечущаяся душа нашла для себя подходящий удел. Он умер молодым на стыке сияния своей славы и начала ее угасания. Теперь для всех навсегда оставшись добродушным бесстрашным воином, идеалом, к которому будут стремиться. Миру он запомнится командующим обороной Армидеи до последнего выполнявшим свой долг, сложившим голову ради победы. Великим героем вопреки провалу обороны по всем фронтам, потому как в артэонском сообществе эти события оценят иначе. Никто на помощь погибающей Армидее не пришел, дав врагу ее уничтожить. Иллюзорность артэонской разумности, единства мира артэонов стала заметна как никогда, желая этот факт от толпы скрыть, артэонские правители немного изменят контекст произошедшего. Армидею опишут как неприступную крепость, уничтожение которой казалось невозможным. Якобы никто такого не ожидал, все были уверены, что она выстоит. Но в силу ряда "непрогнозируемых" ошибок оборона резко и стремительно пала, так что торопящееся ей на помощь остальное артэонское сообщество просто не успело. Желая отвлечь толпу, особое внимание прикуют к конкретным персоналиям и их якобы подвигам. Тарда превратят в величайшего мудрого воина, памятники которому возвысятся во всех крупных артэонских городах. Как бы это безумно не звучало, но вот так глупо умерев, он решил все проблемы точащие душу, покрыв себя немыслимой славой, можно сказать, осуществив свою мечту. И неважно как оно все на самом деле.
Главный оборотень вырвался на поверхность, громким криком призвав всех своих оставшихся тварей. Оборотни столпились вокруг своего вожака возвышающегося в центре, прижались друг к другу. Биение их сердец слилось в единый ритм, в состоянии "стаи" соединяясь со своим вожаком, они обретали силу и мощь в обычное время им недоступную. Из тел рядовых тварей выталкивались оставшиеся вонзенные стрелы, все увечья причиненные серебром исчезали с их тел. Слившийся со своей стаей ее вожак тоже восстановился, практически приняв обычный облик, вновь обретя силу. Раны от Света, разумеется, остались, поэтому хромая на переднюю лапу, лишенный уха главный оборотень повел остатки своего легиона на финальный штурм Цитадели.
На Лунной площади пока оборотни отступили, происходила своеобразная перегруппировка. Всем солдатам спешно оказывалась медицинская помощь, некоторым истекающим кровью, едва живым давали добро на госпитализацию, где их обрабатывали и погружали в ледяной сон акрополя. Пронесшись в небесах на своих крыльях, молниеносно на площадь приземлился Нахирон. Он поведал оставшимся командирам о том, что Тард потерпел сокрушительно поражение. - Жизнь в его теле погасла. Я ясно почувствовал это, - пояснил он. - В то время как твари сейчас где-то там облепили своего вожака. Они набираются сил и скоро атакуют.
- Все это было ожидаемо, - высказался за всех оставшихся высших командиров генерал Касмий. - Ничего не изменилось. Занять позиции! Приготовиться к обороне! - прокричав оставшимся солдатам.
Оставшиеся бойцы снова растянулись вдоль края площади. Немного остывшие громоздкие плазмометы выполняющие функции здешних гаубиц, развернутые у Цитадели снова загудели. Плазма снова начала врабатываться в их специальных накопителях, прикрепленных к задней части стволов, засиявших ярким светом. Нахирон вооружившись своим двойным мечом, напряженно замер, теперь кроме него главного оборотня на себя отвлечь будет некому.
Твари, следом за своим вожаком, черным потоком пройдя по дну рва, столкнулись о стены Цитадели. Быстро начав собираться в огромное сокрушительное черное щупальце, тянущееся вверх. Пристыковавшись к краю площади, огромное щупальце образовало собой живую лестницу, по которой когтями вцепляясь в тела своих сородичей твари, хлынули потоком. Площадь охватила ожесточенная схватка между оставшимися бойцами и оборотнями. Генерал Персил как и множество других бойцов был укушен тварями, спустя некоторое время в обличие оборотня набросившись на своих товарищей. Не заставив себя долго ждать, огромный оборотень свалился в завязавшуюся бойню. Нахирон метнув в него свой двойной меч как копье, сходу обездвижил его. Вынув меч из забившейся в конвульсиях огромной волчьей туши сразился с ним. Отбиваясь от нападок рядовых тварей, он изрубил их вожака, заставив свалиться без сил, затем отрубив ему лапу по локоть. Лапа, упав на пол, стала человечьей рукой Рэвула, схватив ее, ловким прыжком вылетев из сражающейся толпы, он подразнил ею огромного обезумившего оборотня, спровоцировав его. Расталкивая солдат, сходя с ума от боли огромный оборотень, без одной лапы периодически падая, бросился за ним. Расправив свои крылья, прямо из-под его лап снова отпрыгнув в сторону, Нахирон остановился у края площади. Летя на всех парах, когда ловкий враг отпрыгнул в сторону, огромный безумный оборотень неизбежно полетел вниз. Нахирон сумев извернуться и отпрыгнуть в сторону в последний момент, вдобавок изловчившись, пронзил тело оборотня насквозь своим двойным мечом в области сердца. С пронзенным сердцем свалившись с огромной высоты, монстр расшибся о землю. Рядовые твари продолжали потоком валить на площадь. Оставшаяся артиллерия била по врагу на дне рва. Глядя на тушу оборотня валяющуюся далеко внизу Нахирон понимал, что скоро он пробудится, надо было торопиться. Поэтому двинулся к сражающейся толпе, два меча каких-то уже погибших бойцов сами собой прилетели в его руки, но тут произошло, то чего он можно сказать боялся.