Сразу после официального объявления войны две наспех сформированные армии численностью по пятнадцать тысяч двинулись навстречу друг другу. Выясняя отношения, артэоны решили остаться культурными, договорились о месте встречи. Местом столкновения двух армий была выбрана долина Мак-Тауред расположенная примерно посередине между враждующими сторонами. Эта украшенная редкими цветами и густой травой с изредка встречающимися деревьями долина раскинулась между двумя стенами холмов, сужающимися по краям и расширяющимися по центру. Идеальное место для битвы уже использовавшееся в этих целях за недолгую преферийскую историю, со всех сторон окруженное дремучими болотистыми лесами, отрезанное крутыми склонами поросших вековыми деревьями холмов. Противник здесь не расползется, не зайдет с флангов и не обойдет с тыла, здесь было возможно только прямое лобовое столкновение.
Было раннее утро, долина только начала избавляться от оков утреннего тумана, все замерло в странной мертвой тишине. Утреннюю идиллию болезненными стонами нарушил человек, спотыкаясь несущийся по долине с восточной стороны. На первый взгляд это был либо бродяга, либо какой-то сумасшедший. Одетый в лохмотья, коротко стриженый, босоногий, измазанный в грязи громила ростом под два метра. Слишком «гладкая» внешность выдавала в нем артэона. В таком виде, в такую рань непонятно для чего он прибежал в место, где вот-вот должна грянуть битва.
Этого артэона сюда привело проклятие точившее душу. К объявленной войне и к тому кровопролитию, которое должно было случиться, он имел прямое отношение, можно сказать, являлся всему причиной. В этом мире подобные деяния не всегда сходят с рук просто так, и как порой бывает здесь, он заработал проклятие, аналогично тому, как в иных мирах заражаются болезнями. Проклятие злого прорицательства — так называлось это мистическое заболевание, синдромами которого являлись видения грядущего зла причиной которого являлся пораженный. Видения также сопровождались переживаниями физической боли от угасания каждой жизни, что в этих видениях являлась. Пораженный этим проклятием в прямом смысле переживал каждую смерть косвенной причиной, которой являлся. Первый приступ проклятого прорицательства у сорока двух летнего армидейского майора Ользера случился трое суток назад, затем мучения стали невыносимы и он, не желая врать, сбежал из города решив пережить заслуженную кару в одиночку где-то в стороне. Мучаясь от ужасной боли Ользер скитался по лесам, мечтая встретить свою смерть, но безуспешно и будучи доведенным до отчаяния своим проклятием он прибежал сюда, в место которое он постоянно видел в своих непрекращающихся кошмарных видениях. Уставший, измученный проклятием заблудившийся в эмоциях артэон, не отдавая отчета своим действиям, он хотел попытаться остановить надвигающееся безумие.
Добежав до середины долины, Ользер рухнул на колени, его ноги подкосились. Усталость и изможденность усиливались болью изрезанных о камни босых ступней. Увидев впереди себя небольшую канаву, заполненную застоявшейся заболоченной водой, он подполз к ней, желая омыть лицо и немного охладиться. Чтобы вода не попала в глаза, ему пришлось закрыть их, лишь на доли секунды, но как только его веки сомкнулись, пришло очередное видение. Он вновь услышал крики раненых и умирающих. С ужасом открыв глаза, в луже перед собой он увидел три мертвых тела, в одном из которых осталось заляпанное кровавыми следами рук копье. Все вокруг было заволочено едким дымом, несущим в себе примесь горелой травы, деревьев и человеческой плоти. Вода в болотистой луже была красной от крови, в воде зачерпнутой его руками плавали черные кровавые сгустки. Ользер с ужасом выплеснул воду обратно, повалился на землю, заткнул уши руками и, закрыв глаза начал кричать и умолять непонятно кого, чтобы все это прекратилось.
Не успев прийти в себя после очередного приступа, Ользер услышал звуки приближающейся с востока армии. «Армидейцы» — подумал он, с ужасом открыв глаза. Поднявшись на ноги, он тяжело посмотрел в сторону восточного входа в долину. Из тумана доносились звуки одновременно ударяющихся о землю пятнадцати тысяч армейских ботинок утяжеленных железным защитным покрытием, а также скрежет железа брони. Туман как будто ожил и расступился перед армидейцами, отдельные его клочки разлетелись как проснувшиеся призраки. Армидейцы шли ровными колоннами, на ходу растягиваясь на ширину долины, демонстрируя свою блестящую строевую подготовку. Над их строем разносились разрывающие голосовые связки офицеров крики: «Раз, раз. Раз, два, три!» — команды, подающиеся под левую ногу, чтобы солдаты не сбивали шаг.