Достав из бара полупустую бутылку и пузатый стаканчик, Мастер Шакс расположился на широком подоконнике и уставился на город. В бархатной черноте переливались разноцветные огни. Хотя их стало заметно меньше — количество рекламных щитов и огромных неоновых вывесок стремительно сокращалось. Такое впечатление, что правительство начало вдруг экономить энергию. Интересно, с чем это связано?
Мастеру Шаксу не нравилось, что теперь химера решала за него — оставить или демонтировать очередной щит или вывеску. Была бы воля Шакса, он, напротив, только увеличил бы их количество. Чтобы ночь превратилась в день. Чтобы не было страшно спать…
Вздохнув, Шакс налил бренди и тихонько стукнул краешком стакана в стекло, как бы чокаясь с собственным полупрозрачным отражением на фоне ночного мегаполиса.
Если к власти пришёл на самом деле старина Вел, то он оказался гораздо более мудрым и прозорливым правителем, чем можно было подумать, памятуя о его легкомыслии и бесконечных интрижках с киборгами. Он насаждал новые законы очень последовательно и аккуратно, продолжая начатое Канцлером. Причём, продолжая так, что Мастера просто не успели додуматься до бунта. Поначалу казалось, что если законы станут совсем уж драконовскими, Мастера сумеют противостоять столице. Но затем Мастеров лишили их главной силы — киборгов. Большинство полумеханических солдат переметнулись от бывших хозяев в правительственные кибер-войска, прознав, что там никого не принуждают принимать Топливо вместо инъекций, да к тому же ещё и разрешают носить те группы имплантатов, которые при Канцлере считались нелегальными. Стоило ли удивляться, что буквально за год государственная армия стала намного сильнее, чем армии всех Мастеров вместе взятых!
Стоило правительству совершить ошибку и действовать грубой силой, заставляя Мастеров подчиняться, как неминуемо вспыхнула бы гражданская война, в которой Мастера вполне могли одержать победу и добиться вожделенной Республики, как уже пытались несколько лет назад. Но теперь поздно.
Мастер Шакс быстро проглотил остатки бренди и налил ещё, не желая даже задумываться о том, что теперь ждёт страну и его лично. Столица, впрочем, не слишком давила. Может быть, дружеские связи Шакса с Принцем послужили причиной такого мягкого отношения к нему нынешнего правительства — в то время, как в большинстве крупных мегаполисов царил самый настоящий тоталитарный контроль со стороны Октополиса, в Нидрэде ещё теплилась прежняя относительно свободная жизнь. Разве что по ночам стало темнее…
— Ты опять не спишь? — прошелестел за спиной голос Акера.
Шакс коротко вскрикнул и дёрнулся. Он никак не мог привыкнуть к тому, что химера передвигалась абсолютно бесшумно.
Акер присел рядом на подоконник и проговорил:
— Я только что от координаторов. Они говорят, что кто-то занялся планомерным истреблением химер. Конечно, раньше нас тоже нередко убивали. Но не в таких количествах.
— Тебе бы прикрыть все эти колизеи и прочие бои насмерть, — негромко ответил Шакс, глядя на Акера ласково и устало, как родитель на несмышлёного отпрыска, возомнившего себя чересчур самостоятельным, но при первых же серьёзных трудностях прибежавшего к «папочке».
— Дело не в боях насмерть, — Акер нахмурился, поджал под себя ноги и угрюмо прорычал:
— Наверняка дело рук какой-нибудь очередной банды сопротивленцев.
— Много кому не нравится поведение твоих собратьев, — покачал растрёпанной головой Мастер Шакс.
— Но мало кому химера позволила бы подобраться на расстояние вытянутой руки, если бы почувствовала, чем это ей грозит.
Акер тихонько поскрёб подоконник когтями.
— Они все были попросту забиты насмерть. Кому-то проломили череп, кому-то раздавили трахею.
— Может, просто стычки между химерами? — предположил Мастер Шакс. — Ты ведь не можешь уследить за всем в Нидрэде.
— Но ты мог! И ты можешь подсказать, как нам быть, — Акер вдруг взглянул на бывшего хозяина с отчаянием. И Шакс неожиданно для себя ощутил мстительную радость. У него просят помощи!
— Подсказать, говоришь? — спросил он, глядя на химеру поверх края стакана, из которого сделал основательный глоток.
— Подумай, Трэйс, — прошипел Акер, — что ждёт тебя, если ты оставишь всё, как есть…
Шакс прищурился и опустил стакан на подоконник. А вот теперь ему, кажется, угрожают.
— А что меня ждёт? — пожал он плечом. — Какие-то молодчики постепенно уничтожат всех химер, а которых не уничтожат, те умрут сами, когда пробьёт их час. Я же стану свободным. И никто больше не заставит меня клепать тебе новое и новое пушечное мясо.