Скажи хоть, чем эта фирма занимается?
Программным обеспечением для компьютеров.
Час от часу не легче, - Сашка почесал затылок, - И что это за хрень, такая - компьютеры, в которые мы вкладываем 90 миллионов долларов?
Да бог его знает, - ответил Сидоров, - Но бабки мы на этом сделаем огромные.
На этом обсуждение бизнес-проектов закончилось, и друзья решили поискать приличный отель, в котором им предстояло остановиться на первое время. Причем, сколько это - первое время, они и понятия не имели.
Глава 3
Но оставим пока Сашку и Андрея в Америке и возвратимся к еще одному герою нашего романа, который, не смотря на то, что появился в нашем повествовании с первых его страниц, как-то умудрялся находиться в тени других героев, хоть, на наш взгляд, представлял из себя столь же колоритную фигуру, как и его приятели.
Речь пойдет о Лешке Гулякове, верном друге Андрея Сидорова, которого мы с вами оставили после того, как он возвратился из путешествия в Мексику.
Еще засыпая вечером, Гуляков подумал, что, раз пошла такая жизнь, то из автопарка он, точно, уволится. А в таком случае, нечего завтра вставать рано утром. Можно поваляться в постели, часов до девяти, потом встать, не спеша собраться, прийти на работу, часам к одиннадцати и сразу написать заявление об уходе. Возможно, все так этому обрадуются, что не будут его ругать, подпишут это заявление сразу и отпустят его без отработки. В худшем случае, его заставят отработать еще месяц, но и тогда, можно будет послать их всех, подальше, и не являться больше на работу. Если хотят, то пусть увольняют его по статье. Ему теперь на это наплевать.
Такой вот светлой мыслью закончился этот прекрасный день из жизни Лешки Гулякова, который заснул и спал, как убитый, до самого утра, причем, утра, уже плавно переходящего в день, так как на часах, к тому времени, как он проснулся, уже было одиннадцать часов.
Кто рано встает, тому бог подает, - произнес Лешка, потягиваясь в постели.
Потом ему на ум пришла еще одна милая поговорка,
"Поздняя птичка глаза продирает - ранняя птичка, клюв вытирает".
Нет, это не по теме, - перебил сам себя Лешка, и на удивление бодро вскочил с кровати.
При этом его поразило ощущение удивительной легкости во всем теле. Хотелось бегать, прыгать, беспричинно смеяться и что-то делать. По привычке, он прошел сначала на кухню, открыл холодильник и достал из него бутылку Жигулевского пива. Он уже открыл крышку и поднес бутылку к губам, когда, вдруг, почувствовал, что пить пиво с утра ему не хочется. Ошеломленный этим открытием, он минут пять сидел на стуле, глядя на открытую бутылку и перебирая в уме разные причины такого своего поведения.
"Возможно, я вчера отравился", - думал он, - "Вот, что значит, пить эти сухие вина. В них, очень даже могли завестись какие-нибудь болезнетворные микробы. То ли дело, водка. В ней любые микробы сразу бы погибли. От водки никогда ничего плохого не будет, если она, конечно, не паленая".
Однако против этого предположения говорило, в первую очередь, просто великолепное самочувствие. Лешка должен был себе признаться, что никогда еще так хорошо себя не чувствовал. Не болела голова, не ломило спину. Во всем теле была какая-то удивительная легкость. Значит, отравление отпадало. Тогда, что?
"Может быть, меня сглазили? А что? Вон, там, сколько было девок, и все они были черноглазые. А любому дураку известно, что, черным глазом, сглазить - раз плюнуть. Завидно им стало, что я такой красивый и пью, себе на здоровье, вот они и решили мне навредить". - Лешка, в самом деле, сильно огорчился, - "И ведь, что самое обидное - бьют, сучки, по самому больному месту. Курить, я не курю, наркотики мне даром не нужны, пить уже перестал. Если еще и к девчонкам охладею, то придется повеситься".
Неожиданно, испуг отразился на его лице,
"А, может быть, я уже, того, ну, охладел, и просто еще этого не знаю"? - он прислушался к своим ощущениям. Ощущения были самые радужные, однако он что-то не заметил, чтобы его тянуло к девицам. Единственное, что не дало ему окончательно впасть в панику, это то, что и девиц, этих, рядом не было. Тем, не менее, хоть ему и не удалось до конца разогнать свои сомнения, это не помешало Лешке наскоро позавтракать. Наскоро - потому, что есть у него в доме, по большому счету, было нечего. Проглотив стакан пустого чая, Лешка оделся и вышел на улицу, с целью, пойти на работу, и проследовал на троллейбусную остановку. Подошел 39-й троллейбус. Лешка запрыгнул в заднюю дверь, сел на последнее сиденье и стал смотреть в окно. От созерцания знакомых пейзажей его оторвал требовательный женский голос,
Молодой человек, предъявите свой проездной билет.
Лешка очнулся, с трудом возвращаясь к действительности. Перед ним стояла противная тетка с красной повязкой на рукаве и кондукторской сумкой через плечо и продолжала требовать у него проездные документы.
"Вот, что интересно", - промелькнула в Лешкиной голове мысль, - "Сколько лет езжу на общественном транспорте, и ни разу не видел ни одного приветливого кондуктора. У них там, что, конкурс на самую противную физиономию, или специально берут тех, кто пострашней"?
Думая так, он по привычке вынул из кармана красный пропуск, в троллейбусный парк, и, не раскрывая, сунул ей в нос,
На, смотри. Я из 2-го троллейбусного парка. Ваш же троллейбус ремонтирую, между прочим.
Вообще-то, у работников троллейбусного парка и в самом деле был бесплатный проезд. Беда была в том, что свой пропуск, Лешка, по пьянке, давным-давно уже потерял, и для того, чтобы ходить на работу через проходную, купил где-то красные корочки, а в середине, печатными буквами написал слово "пропуск", и нарисовал мерзкую физиономию, имевшую, с его собственной, весьма отдаленное сходство. Собственно, сходство это заключалось в том, что у той рожи, на пропуске, было два уха, два глаза и один рот, как и у Лешки. На этом оно (то есть сходство) и заканчивалось. Не смотря на это, Лешка по этому поддельному пропуску уже год ходил на работу, ежедневно предъявляя его на проходной, и столько же времени бесплатно ездил на троллейбусе. И ни у кого, ни разу, этот документ не вызвал ни малейших подозрений. Гуляков уже так привык к этому, что и забыл о том, что пропуск у него не настоящий. Поэтому он, с невозмутимым видом, вытащил из кармана эти корочки, помахал ими перед носом у кондуктора, снова засунул его в свой карман, отвернулся к окну и хотел уже забыть о ее существовании, но, не тут-то было! Въедливая дама,