— Что-то ты рано, — сказал Макгайвер.
— Мы уже совсем близко. Вопрос стоит так: нужно ли нам поднажать и разобраться с объектом до наступления темноты, или же мы обойдем его и устроим засаду с противоположной стороны. Мне нужно знать его местонахождение и то, продолжает ли он двигаться.
— Какой вариант предпочитаешь ты?
— Не люблю работать ночью. Всякое может случиться. Я бы предпочел устроить засаду и замочить объект завтра, когда он пойдет в город.
— Великолепно. Разумеется, ты не прав, так что поступай с точностью до наоборот.
— Мистер Мак…
— Он устроился на ночлег. Я видел его на экране всего несколько минут назад. Могу дать его координаты с точностью до метра. Или подвести вас к нему так близко, что вы почувствуете вонь коз. Он сейчас безмятежно дрыхнет. Подойдите к нему вплотную, пристрелите его тысячу раз, и пусть «тюрбаны» уводят вас обратно. Вот за что вам платят непомерные деньги.
Достав ручку и блокнот, Мик записал цифирки координат местонахождения снайпера.
— Боджер, закончи с этим побыстрее. Ты меня слышишь?
— Так точно, сэр, — пробормотал наемник, переполненный ненавистью к ублюдку. Он закрыл телефон, заканчивая связь.
— Отлично, ребята, — сказал Мик, подзывая к себе двух белых напарников, чтобы по карте определить, как приблизиться к цели и расправиться с ней.
Вершина какого-то холма,
провинция Забуль,
юго-восток Афганистана,
03.15
У подножия холма ребята сбросили рюкзаки и разделись до рубах и штанов. «Тюрбаны» последовали их примеру. Ночью температура могла понизиться до тридцати градусов по Фаренгейту, но Боджер не хотел, чтобы тяжелые длинные халаты болтались, поднимая пыль, задевая камни, цепляясь за ветки и колючки. Пусть уж бьет дрожь; главное, чтобы не шуметь.
Рассчитывать на помощь карты не приходилось. На ней обозначен общий рельеф местности, что позволяло намечать пути подхода к цели, однако валуны и отвесные скалы, лишавшие эти траектории практического смысла, отсутствовали.
Гораздо больше толку от прибора ночного видения АН/ПВ-5, в который изучил окрестности Мик. Выдвинув своих людей на исходные позиции, он по очереди дал им посмотреть в ПНВ, чтобы определить, какая перед ними местность, где осыпи, как проходят овраги, где есть деревья, за которые можно ухватиться. Боджер напомнил правила: никто не поднимается с четверенек до 04.30; если же кто-либо увидит человека, идущего в полный рост, его нужно пристрелить на месте. Этим человеком может быть только морпех, не спящий, продолжающий путь. Другие правила: ни в коем случае не стрелять, целясь на вспышки выстрелов, так как, скорее всего, в этом случае пристрелишь своего. И следить за козами. Этот тип не дурак; он привяжет коз вокруг себя, рискуя тем, что они на него нагадят, ради их чуткого нюха, чтобы те заблеяли при приближении хищника. Так что ни в коем случае нельзя спугнуть коз. Если двигаться ползком, осторожно и бесшумно, с козами не возникнет никаких проблем. А потом уже можно будет пристрелить одну и приготовить вкусный завтрак.
Мик с прибором ночного видения практически наверняка должен первым подняться на вершину холма и, осмотревшись вокруг, сделать прицельный выстрел. В случае успеха известить остальных торжествующим криком. Если по какой-то причине этого не произойдет до 05.00, указанное время становится началом общей атаки. Все поднимаются на вершину, подкрадываются к спящему морпеху и дают ему по полной. Больше говорить особенно нечего. Все просто: незаметно приблизиться и сделать дело. Ну что может случиться?
Расставив всех, Боджер как можно тише занял исходную позицию. Взглянул на часы — 03.30. Конечный срок, 04.30, был рассчитан на основании того, что расстояние приблизительно составляло двести метров, и ребятам потребуется около часа, чтобы дюйм за дюймом неслышно подняться на вершину.
Мик пополз вперед. «Барретт» он оставил внизу. Не имело смысла тащить с собой эту тяжеленную штуковину; предстоящее дело будет решено оружием ближнего боя. Он вооружился «Береттой-92» с навернутым на дуло огромным глушителем «Джемтек», похожим на банку апельсинового сока. На близком расстоянии она не оставит морпеху никаких шансов, и можно будет уносить ноги, чтобы к вечеру уже пить мартини в кабульском «Хилтоне».
Боджер скользил по земле, наслаждаясь ночной прохладой и избавлением от изнурительного веса, с которым он нянчился последние четыре дня. Это его самая любимая работа — бесшумно подкрасться к цели. Наемник гордился своим мастерством неслышно извиваться по земле, не обращая внимания на все острые камни, неровности и колючую растительность.