Свэггер проворчал что-то невнятное, показывая, что остался при своем мнении. Однако не стал на этом задерживаться.
— Так какое отношение все это имеет ко мне?
— В рамках программы Госдепа по повышению рейтинга Зарси к предстоящим этой осенью выборам он через пару недель приезжает в Вашингтон. Можно назвать это чем-то вроде нового теста: мы хотим посмотреть, как он поведет себя под давлением большой политики. Запланировано немало всего. Встречи в Госдепе и Управлении, пресс-конференции, выступление перед Советом национальной безопасности, интервью с корреспондентами ведущих телеканалов и, наконец, прием в Белом доме, на котором будут присутствовать все большие шишки. Там Зарси объявит о своем намерении бороться за президентский пост, и крупная фирма с Безумной авеню[16] займется выборами. Конечный итог — он наш человек в Кабуле.
— Ну и что?
— А то, что Рей Крус не погиб при взрыве. Он жив. Он вернулся. И настроен по-боевому. Рей Крус заявил, что доведет дело до конца. Уничтожит цель и завершит задание, поставленное перед группой Виски-два-два. Убьет Зарси.
— Откуда вам все это известно?
— Он сам сказал.
Отряд контрактников,
бассейн гостиницы «Ритц»,
Майами-Бич,
16:00
Пабло бесшумной походкой обогнул бассейн, держа на подносе радиотелефон. Он был в пестрой рубашке с коротким рукавом, шортах и солнцезащитных очках.
Парень оказался просто находкой. Он познакомил Мика с несколькими первоклассными шлюхами, поставлял дешевые «калики», и благодаря ему каждая третья выпивка проходила мимо кассы гостиницы.
Бирюзовое стекло и изогнутый полумесяцем корпус гостиницы защищали от дующих со стороны Атлантики ветров, так что пальмы даже не колыхались. На гладкой синеве воды бассейна плясали солнечные блики. Несколько молодых девиц в бикини размером с отпечаток большого пальца нежились на шезлонгах, то и дело украдкой поглядывая на Мика. И неудивительно. Он обладал атлетическим телосложением игрока в американский футбол — сплошные мышцы без капли жира, накачанные и твердые, как сталь. Татуировка, профессиональная, красивая, на военную тематику, а не тюремное дерьмо с грубыми изображениями Иисуса, истекающего кровью на кресте, или какой-нибудь красотки по имени Эсмеральда, оплетенной сердечками и фиалками. Мик отхлебнул еще один глоток виски со льдом как раз в тот момент, когда Пабло приблизился к нему, протягивая аппарат.
— Сеньор?
— Ты не мог бы просто выбросить его в бассейн? — спросил Мик.
— Наверное, это не слишком хорошая мысль.
— Проклятие, — пробормотал Мик.
Кто знает, что он здесь? Никто. То есть это был кто-то с нужными связями.
— Алло? — произнес Мик, принимая телефон.
— Привет, Боджер. Наслаждаешься пейзажем?
Макгайвер. Мик думал, что навсегда распрощался с этим козлом. Все прошло как по маслу, и обговоренную кругленькую сумму перевели на счет Мика. После чего тот решил, что пришло время убраться из Кабула, на тот случай, если кто-нибудь что-то пронюхает и его начнут искать морские пехотинцы. Поэтому он наградил себя свободой. Быть может, это позволит отделаться от постоянного звона в ушах.
— Наслаждался до тех пор, пока вы не позвонили.
— Не заводись.
— Я в отпуске. Устал как собака.
— Отпуск окончен. Всплыла одна деталь.
— И какая же?
— Помнишь того типа, с которым вы должны были разобраться? Кстати, вам за это неплохо заплатили. Так вот, дружище, вы с ним не разобрались. Он вернулся.
— Послушайте, — возбужденно заявил Мик, — вы взорвали ко всем чертям эту гостиницу. Морпех был там, я привел его туда, а вы нажали кнопку и — бабах, больше никакой гостиницы. Кстати, спасибо, что не угробили и меня. Не знаю, как вы это сделали, но грохнуло так, словно рванула маленькая атомная бомба. Господи, это было что-то!..
Мик прекрасно все помнил. Он стоял в переулке в окружении своих «тюрбанов». Окончив разговор, выключил телефон и подал знак отходить. И тут небо разорвал пронзительный крик, после чего прогремел взрыв. Твою мать, господи Иисусе!
Всю свою профессиональную жизнь Мик провел рядом со взрывами. Он их устраивал, планировал, пару раз пришлось в них побывать, еще пару раз он оказывался поблизости. Разлетающиеся со сверхзвуковой скоростью обломки оставили на его замечательном теле тысячу оспинок. Но ничего подобного он еще не видел.
Все взрывы разные, у каждого есть свое лицо, каждый выражает какие-то мысли. Но содержанием этого взрыва стало самое настоящее мегаразрушение. Не предупреждение, не восклицательный знак; ничего остроумного, ироничного, насмешливого или веселого. Конец света, сосредоточенный в небольшом объеме.
16
Мэдисон-авеню — улица в Нью-Йорке, на которой находятся правления многих ведущих рекламных компаний. Игра слов заключается в том, что mad по-английски значит «безумный».