— В чём дело, милый? — спросила Дири, такая же разочарованная, как и Агапа, хотя и по другой причине. — Мы оба готовы, и вдруг ты уходишь!
— Я кое-что вспомнил, — промямлил он.
— Мой возраст! — вспыхнула она.
— Нет, не это! Ты великолепна! Но я слышал от кого-то, что твой работодатель…
— Гражданин Тосми? Я просто массажирую его ноги!
— И делаешь больше, когда он просит.
— Ну, разумеется. Но ведь так поступают все; рабы являются собственностью граждан. Это ничего для меня не значит.
— Но что я слышал — ты можешь этого и не знать… Гражданин Тосми зарезервировал тебя для себя. Любого другого, кто воспользуется твоим телом, кастрируют.
— Что? — Дири опешила. — Это не может быть правдой! Я не раз…
— В течение последнего месяца?
— Ну, вообще-то нет, я была занята своими упражнениями. Но…
— И никто к тебе не приближался, — подытожил он. — Теперь мы знаем причину. Я вёл себя по-дурацки, то есть мне просто снесло крышу, и…
Дири была в совершенном смятении, и Агапа не могла до неё достучаться. Конечно же, слова Хэнди — ложь, о чём он узнает три часа спустя, но пока он располагал лучшим на планете извинением для избежания контакта. Актриса и сама жутко боялась, что это правда; граждане вполне были на такое способны. Им не нравилось делить своих рабынь для секса с другими рабами. Бежевый в последний момент сотворил шедевр, что дало ему абсолютное преимущество над ситуацией.
Агапа знала, что потеряла шанс победить во втором заходе; потребуется больше трёх часов, чтобы успокоить Дири. Она позволила той встать и уйти, ничего тут не поделаешь.
Кроме подготовки к последнему акту. Актёр Бежевого объявится снова, и в его словарном запасе весь опыт Бежевого. Ему позволят принудить её к сексу или даже изнасиловать — вне всяких сомнений, оппонент будет его к этому подталкивать. Его месть была в процессе, избежать отмщения Агапа могла, лишь победив во втором акте. Она проиграла, теперь счёт шёл на равных, и ей придётся заплатить высокую цену за свой провал.
Она решила, что лучше будет спрятаться, чтобы Хэнди их не нашёл. Поскольку покидать Общий зал не разрешалось по определению, скрывать придётся личность. Также лучше всего оставаться в толпе; там он вряд ли пойдёт на изнасилование. Она может закричать, и другие мужчины точно помогут. Секс — это ладно, иногда его даже включали в виды развлечений, но изнасилование по-прежнему воспринималось большинством женщин и некоторыми мужчинами, как проявление жестокости. К тому же, она могла отбиваться: заложить оборонительную стратегию в разум Дири, чтобы та вовремя поняла, как ей поступить.
К началу третьего акта Агапа уже чувствовала себя подготовленной. Она заставила Дири набрать из цветочного горшка немного земли и пройти в туалет, где та втёрла грязь в лицо, волосы и тело. Таким образом, она стала казаться темнее и более дикой, непохожей на себя в зеркале. Причёску они тоже изменили, выровняв и заплетя в косу. Всё это потребовало времени и сил, но постоянные мысли о том, что Хэнди разозлится и придёт её унизить, подействовали.
Затем Дири тайком направилась в затемнённый кинозал. Там она села на пол позади всех и смотрела на экран, словно загипнотизированная. С небольшой долей удачи её так и не обнаружат, и обе они избегут сурового испытания. Она сидела там уже в конце второго акта, и когда расстановка ролей сменится, и Бежевый-Хэнди начнут их искать, они никого не найдут.
Но всего через несколько секунд после начала третьего акта в дверях показалась тень. Это был Хэнди, который, казалось, точно знал о её местонахождении. Наверное, он наблюдал за Дири всё это время, предвидя план Агапы!
Он помедлил, давая глазам время приспособиться к полумраку, затем направился к ней. Закричать ли ей? Но он может обыскивать подобным образом все помещения, пытаясь заставить её выйти из убежища; лучше сидеть тихо и надеяться, что он пройдёт мимо. Если так и случится, она будет на пути к выигрышу.
Мимо он не прошёл. Лицо Хэнди исказилось; Агапа понятия не имела, что за мысли Бежевый вложил в его разум, но очевидно было, что они сводят парнишку с ума.
— Я закричу! — воскликнула Агапа.
Дири открыла рот, но его тут же накрыла ладонь Хэнди, подавляя вопль.
— Я укушу его! — сказала Агапа, но тот уже опрокидывал женщину на спину, накрывая её тело своим; поддавшись растерянности, та перестала обращать дальнейшее внимание на мысли.
Но ещё до похода в голо-кинотеатр Агапе удалось вложить в её голову кое-что ещё: колено Дири резко пошло вверх, целясь в пах насильника. Удар получился бы поистине сокрушительным, если бы они соприкоснулись; победа бы точно осталась за ней. Однако пришёлся он чуть выше; Бежевый был настороже. Мужчине видней, как удобней насиловать, чем женщине — защищаться от него! Хэнди прижал Дири своим весом к полу, рукой продолжая давить на её губы, а коленом разводя её ноги так, чтобы ей не удавалось вновь их сомкнуть. Её усилие было потрачено впустую и даже навредило ей: защищаясь, Дири невольно приподняла ногу, открываясь для него.