[Поторопись и выбери. Или тебе не нравится меню?]
«…Нет, дело не в этом, но…»
[Теперь, когда ты стал Созвездием, ты должен питаться соответствующими историями, чтобы выжить. Ты не сможешь усвоить достаточное количество питательных веществ из пищи обычных людей. Надеюсь, что, повзрослев, тебе удастся избавиться от своей привередливости в еде.]
Она сейчас была очень похожа на мою мать.
[Ваша мама очень беспокоиться о вас – правильно ли ты питаешься, вовремя ли ты ешь, достаточно ли спишь…]
Моя рука, уже собирающаяся взять вилку, тут же остановилась.
«Вы говорили с моей матерью?»
[Фуфу. Мы пару раз общались друг с другом.]
Персефона вполне могла это сделать. У фуа-гра, стоявшего передо мной, даже было весьма намекающее название:
[Сердце Матери, Отпускающей Своего Ребёнка]
«…Это ведь не сердце моей матери, так ведь?»
Положив вилку, я сказал:
«Я вижу, что теперь ваши блюда несколько изменились. Если я правильно помню, раньше здесь были только Мастера Меча и Архимаги».
[Остров Реинкарнаторов уже открыт, так что нам ничто не мешает разнообразить набор блюд чем-то более необычным, тебе так не кажется? К тому же я всё ещё являюсь членом Ассоциации Гурманов, поэтому мне порой желательно обновлять своё меню.]
Её вилка и нож зашевелились. При нарезке из ароматных абзацев так и валил густой сок. Изящными движением руки Персефона отправила себе в рот кусочек истории. Прямо сейчас она ела «Воля Мастера Меча, Который Не Мог Использовать Ни Усиление Меча, Ни Манифестацию Оного».
[Да и некоторые истории могут исчезнуть, если ты не попытаешься их поглотить.]
Умирающие истории рассыпались на конце её вилки.
Истории, которых никто не пытался достичь источали свои чарующие фразы на кончик языка Персефоны пока она их, наконец, не проглатывала.
Я чувствовал сложные эмоции, наблюдая за этим зрелищем. Заметив мой взгляд, Персефона улыбнулась:
[Я знаю, что ты не особо одобряешь пищевые предпочтения созвездий. Тебе явно не нравится, с какой лёгкостью мы поглощаем радости, гнев, печали и удовольствия воплощений.]
«…»
[Но стоит признать, что всё, происходящее во вселенной, рано или поздно, а останется только в историях. Ты, я, другие воплощения и созвездия. Рано или поздно нас кто-то поглотит.]
Жизни всех живых существ станут историями Звёздного Потока.
[Если нас связывает такая судьба, то лучшее, что может сделать любое созвездие – это стараться сохранить наиболее разнообразный спектр историй… Я искренне в это верю.]
Оставляя позади разнообразные истории и сохраняйте как можно больше оных.
Возможно, то, что сказал Персефона не было неправильным. По-своему она следовала тому, что считало правильным в Звёздном Потоке. Всё-таки именно поэтому она была членом Ассоциации Гурманов.
Но я был уверен, что она пригласила меня сюда не для рассказов о философском отношении к историям.
«Могу я поинтересоваться, о чём вы по-настоящему ходите поговорить?»
[Честно говоря, Аид не хочет, чтобы ты оставался здесь.]
«…Значит ли это, что он не хочет, чтобы я был его преемником?»
[Это отличается от этого. Если бы я могла выразить это словами…] – Сказала Персефона, начав резать деликатес, поставленный на тарелку в центре стола.
[Аид и я… Мы не хотим, чтобы ты остановился на месте Короля Преисподней.]
«Это значит…»
[Олимп пал. Преисподняя тоже потеряла былую славу. Удовлетвориться положением Короля Преисподней в данном случае – тоже самое, что вставить своё имя в хвосте исчезающей истории.]
«Преисподняя это хорошая история».
[Но это не значит, что она не в упадке.]
И правда, сила, охватившая Преисподнюю, была уже не столь велика. Древняя и увядшая история, о которой всё реже и реже говорят в Звёздном Потоке. Она мало-помалу теряла свою силу.
В глазах Персефоны, смотрящей на блюда, виднелась глубоко укоренившаяся меланхолия. Возможно, она постоянно думала об этом, даже когда наслаждалась историями во время обеда.
Страх того, что в конечном итоге их Преисподняя будет похоронена среди забытых историй уходящего мнения, превращаясь в очередное чучело Острова Реинкарнаторов.