– Нет, конечно, – ответила Сара, – им плевать на все, и в любом случае я, скорее всего, передумала бы уже после первого заполненного бланка.
– Но ведь это твоя квартира, – заметила Ромашка. – Почему ты его не выставила?
– Отличная идея, – ответила Сара. – Уверена, стоит мне погрозить ему пальцем, он тут же съедет, – и она снова заплакала.
– Давай-ка я возьму тебе выпить, и мы придумаем какой-нибудь план, – предложила Ромашка.
Из бара она позвонила Чарли и предупредила.
– Я еду домой с Сарой, ты как, не против?
– Ну, типа, – ответил Чарли, который совсем не благородно сожалел об ограничении секса с Ромашкой из-за запивающейся слезами на диване Сары. Однако он довольно благородно, по его мнению, не упомянул об этом.
Ромашка наморщила нос из-за воняющего сыром мужика, стоящего у бара. Она взглянула на него, и он показался ей знакомым. Внезапно она поняла, что этот вонючий дядька, покупающий в баре шерри, не кто иной, как Преподобный Брайан Харрис собственной персоной. Он явно не узнал ее, и следовало бы не подавать виду, что она его знает, но что-то заставило ее поздороваться с ним. Он повернулся, готовый глумливо ухмыльнуться.
– Разве мы знакомы? – спросил он.
– Да Я подруга Марты, Ромашка. Мы с вами встречались в родильном отделении в больнице.
– Да уж, – ответил он таким тоном, словно встретил ненормального, говорящего грызуна. – И как девочка поживает?
– Какая девочка, простите? – Ромашка была немного сбита с толку.
– Моя дочь, естественно, – бросил он. – Вы, молодежь, совсем невнимательные стали.
Тут зазвонил ее мобильный. В другой раз она бы и не ответила, но сейчас инстинкт сказал ей, что ответить нужно. Звонил Стив Маршан, владелец самой большой сети комедийных клубов в стране.
– Привет, Ромашка, это Стив Маршан. Боюсь, Вагина не сможет выступить в Комедийной Лавке в ночь на воскресенье, вот я и подумал, может, ты свободна. Три сотни за двадцать минут, годится?
Ромашка не могла сдержать восторга и завопила на весь бар:
– Охуеть! Ты шутишь?
– Ну, тогда пока, увидимся, – засмеялся Стив.
Преподобный Брайан выглядел так, словно его оглушили топором.
– Следите за языком, пожалуйста, – сказал он. – А теперь позвольте откланяться, мне пора домой.
– Разве вы не заедете к Марте? – удивленно спросила Ромашка.
– Нет, если она будет настаивать на использовании святотатственного имени, – ответил Преподобный.
– Она передумала, – сообщила ему Ромашка, понятия не имея, так ли на самом деле обстояли дела – Пожалуйста, поезжайте к ней, она вас очень любит, вы знаете. – Она удивилась, почему в этот момент ей явился образ Марты, бьющей ее по голове.
– Это был отец Марты? – спросила Сара, когда Ромашка к ней вернулась.
– Ага. Он что, тебе нравится, что ли? – затем прикусила язык, вспомнив о неподходящем для шуток моменте, и добавила: – Сорри.
– Да ладно, – отмахнулась Сара. – Лучше пойдем отсюда, пока Билли не пришел.
В это время Билли сидел дома и плакал, не понимая, почему все так обернулось и почему он так плохо обращается с женщинами. Он знал, что патологически неспособен показывать свою ранимость, и начинал понимать, что если не изменит себя, то ему никогда не удастся ни с кем сохранить нормальные отношения. Некий голос в голове подсказывал, что ему не обойтись без помощи, и это был первый раз, когда он над этим задумался. Однако перед каждой проблемой, требующей разбирательства, наступал период нежелания и упрямства, прежде чем он решался предпринять какие-либо действия, а потому он сказал себе, что ему необходимо несколько дней, пока туман в голове рассеется и он сможет придумать, как вернуть Сару и разобраться с собой. Он знал, что Сара его любит, и, хотя понимал, что сам ослабил их связь, все же чувствовал, что может снова вернуть силу их отношениям.
Когда ты вывернут наизнанку эмоционально, лучше всего снова оказаться в своем обычном окружении, чтобы не терять способности к принятию более-менее трезвых решений о будущем, а не рыдать на диванчике у подруги. Сара, пробывшая в квартире у Ромашки и Чарли не более семи минут, уже приняла решение вернуться к Билли по первому его зову. Она также поняла, порывшись в своей косметичке, что забыла дома щипцы для завивки ресниц – вещь крайне важную для ее душевного равновесия, – и она решила вернуться и забрать их.
– Ты что, серьезно? – удивилась Ромашка.
– Я не шучу. Мне они правда очень нужны, – сказала Сара, – очень, очень, очень.
– Если они и правда очень тебе нужны, пусть их заберет Чарли, – предложила Ромашка.