— Как-как! А как другие до шестого месяца с парашютом прыгают? — бодро ответила она, возмущённо блеснув глазищами.
— Ты на умалишенных-то не равняйся, тебе малыша поберечь надо!
— Ксю, прекрати. Все в полном порядке.
Я замолчала, пребывая в лёгком шоке от новости. Конечно, рано или поздно это случилось бы и кто-то из подруг завел детей, но всё равно испытывала смешанные чувства. Казалось, теперь и жить нужно по-другому. Или не нужно? Я так мало знаю о беременных!
— Может, позвонишь Серёге?
— Ермак ещё с утра на открытие сезона выехал, — многозначительно ответила подруга, привычно назвав любимого по нику.
Открытие игрового сезона — одно из главных страйкбольных мероприятий приходится на майские праздники и отличается многолюдностью и непринужденной атмосферой. Игроки заезжают на полигон заранее, чтобы накануне потусить, пообщаться, пожарить шашлыки, спеть под гитару, потравить байки, похвастаться новыми «фишками» и «плюшками» и, конечно же, хорошенько отметить официальное начало игр, потому дозвониться до кого-либо сейчас сродни подвигу.
И все-таки это чистой воды упрямство. Варя сама не хочет ему звонить. Дуется. Или просто боится… Попыталась представить, как это — сообщать любимому мужчине о том, что ждёшь от него ребёнка, в голове сразу всплыли кадры из дурацких сериалов, и я передернулась:
— Бр-р-р!
— Вот и я о том же, — без слов поняла меня подруга.
— Ну, мне это пока не грозит.
Я вздохнула, и вздох получился неожиданно тоскливым.
— Слушай! — мгновенно активизировалась Варвара, стоило речи коснуться моей личной жизни: — Ты там только клювом не щёлкай! Вокруг столько бесхозных парней, хватит уже дурью маяться. Возьми хоть кого-то на прицел, а то я рожу, и нам с тобой даже не о чем будет поговорить.
Она картинно надула губки, дав фору самой Анджелине Джоли.
— Я и сейчас тебя не всегда понимаю, — подколола подругу. — Как только речь заходит о приводах, тюнингах, нозлах и коллиматорах, — выудила я из памяти запомнившиеся термины, — мне начинает казаться, что ты — инопланетный пришелец. Зато мы прекрасно сможем вместе молчать, это ли не настоящее чувство? — закончила я пафосно.
— Иди ты! — Варька, наконец, вырулила на бетонку. — Вон он! Этот? — спросила она, мотнув головой в сторону дорожного указателя.
— Ага, он! Ну всё, теперь первый поворот направо и, считай, мы на месте.
Когда под колёсами «Паджерика» просёлочная дорога сменилась на колею, над полем сгустились сумерки. Впереди, в туманной дымке, были видны отблески костров. Еще через полкилометра по бездорожью Варя взялась за мобильник, в трубке раздавались длинные гудки.
— Да, конечно, попробуй тут хоть до кого-то дозвонись… Кот! — радостный вопль пришёл на смену ворчливому тону, что означало — абонент, наконец, ответил.
Разговаривая, подруга не забывала одной рукой лихо крутить баранку. Внедорожник, выписывая зигзаги, уверенно пробирался по раскатанному множеством колёс полю, объезжая наиболее подозрительные места.
— Кот, вы как там? Ещё живые? — поинтересовалась она о главном.
Выслушав ответ, возмущенно воскликнула:
— Орги, вообще, оборзели?! Мудаки! — приложила она бесцеремонно любимых организаторов. — Почему? А кто дорогу обещал к открытию сделать?
Похоже, собеседник с ней не был согласен.
— Сухо?! И это ты называешь сухо?! Нет, ну я-то на тракторе, естественно, проеду, а как же пузотёрки? — она замолчала, выслушивая ответ. — Не там свернули? А-а, тогда понятно! Вы сами где стоите? Угу. Угу. Всё, давай. Подъезжаем.
Свет фар отражался в гладкой поверхности луж, и я с лёгкой полуулыбкой наблюдала за его пляской. Сверху смотрели первые звёзды, ночь выдалась ясная — повезло нам с погодой. Полный привод, не напрягаясь, справлялся с бездорожьем, водитель за рулём был опытный, хоть и с легкой формой топографического кретинизма, а в крови бурлило предчувствие чего-то прекрасного. Я называла это особое состояние души жаждой приключений.
Предвкушая, как стану снимать ночное небо — в городе-то звёзд не видно совсем — я сладко потянулась. Старенький внедорожник тем временем остановился перед импровизированным шлагбаумом. К нам тут же подскочил носатый парень в горке, между делом заглянув в салон, спросил кто такие и куда направляемся.
— Варвар, Дровосеки, — коротко ответила Варька, демонстрируя пропуск, а это — фотограф.