— Вы прекрасно справитесь, — сказал Марнс. — Чёрт побери, мне кажется, что вы прекрасно справляетесь со всем, за что бы ни взялись. Эта работа куда более важна, чем вам кажется.
— И я буду жить наверху?
— Ваш кабинет расположен на первом этаже. Около воздушного шлюза.
Девушка призадумалась. Дженс обрадовалась — Джульетта начала задавать вопросы!
— Заработок выше, чем у вас сейчас, даже включая сверхурочные.
— Вы проверяли мой заработок?!
Дженс кивнула.
— Я позволила себе некоторые вольности, прежде чем отправиться в путь.
— Как, например, потолковать с моим отцом.
— Верно. Знаете, он очень обрадуется возможности повидаться с вами. Если вы пойдёте с нами наверх.
Джульетта уставилась на свои ботинки.
— Не знаю, не уверена...
— Ещё одно, — напомнил Марнс, перехватывая взгляд Дженс. Он указал глазами на разбросанные на покрывале бумаги. Тщательно сложенный контракт с Питером Биллингсом лежал на самом верху. — Отделение IT.
Дженс поняла, к чему он клонит.
— Прежде чем вы примете наше предложение, надо прояснить ещё один аспект.
— Я не уверена, что приму. Мне бы хотелось побольше узнать об этом энергетическом моратории, нужно организовать рабочие смены здесь, внизу...
— Согласно традиции, IT должно подписаться под контрактом.
Джульетта закатила глаза и шумно выдохнула.
— IT...
— Да. Мы заглянули к ним на пути вниз — просто чтобы сгладить кое-какие острые углы...
— Само собой, — сказала Джульетта.
— Это насчёт изъятий, — вмешался Марнс.
Джульетта повернулась к нему.
— Мы знаем, что скорее всего это пустяки, — продолжал инспектор, — но наверняка они поднимут вой, когда...
— Погодите, это вы про жаростойкую изоленту?
— Изоленту?
— Да. — Джульетта скривила верхнюю губу и покачала головой. — Вот ублюдки!
— У них на вас вот такое досье. — Дженс показала пальцами дюйма два. — Они утверждают, что вы украли предназначенные для них вещи.
— Не может быть! Вы шутите?! — Джульетта указала на дверь. — Из-за них мы не можем получить ничего из того, что нам надо! Когда мне потребовалась жаростойкая изолента — несколько месяцев назад у нас случилась протечка в теплообменнике — мы ничего не получили, потому что, как сообщили в Снабжении, материала для жаростойкого слоя ленты нет. Это было уже довольно давно. И представьте: я вдруг узнаю от одного из наших носильщиков, что в IT уже несколько миль этой самой ленты. Им, видите ли, для скафандров надо, а мы как-нибудь обойдёмся!
Джульетта перевела дыхание.
— Ну, вот я и перехватила у них немножко, — призналась она и покосилась на Марнса. — Слушайте, это ведь мыстараемся поставлять им ток бесперебойно, это благодаря намони имеют возможность заниматься своими делами. А мы не получаем даже самого необходимого! Но даже когда получаем, то это полное дерьмо, мусор. Наверно, производители не успевают нормально делать — так на них давят...
— Если эти вещи вам действительно необходимы, — перебила Дженс, — тогда я понимаю...
Она посмотрела на Марнса — тот улыбнулся и состроил мину, ясно говорящую: «А что я говорил? Это самый подходящий человек для нашей работы».
Дженс не стала ему отвечать.
— Я рада услышать ваш вариант этой истории, — сказала она Джульетте. — Надо бы мне почаще спускаться в Глубину, пусть мои ноги хоть отвалятся. Там, наверху, мы воспринимаем многие вещи как само собой разумеющиеся, по большей части потому, что о многом не догадываемся. Теперь я вижу, что нашим департаментам не помешало бы поддерживать более тесные контакты, такие, например, как у нас с IT.
— Да я твержу об этом уже лет двадцать! — воскликнула Джульетта. — Мы, жители дна, шутим, что нас специально засунули так глубоко, чтобы мы не мешались под ногами. А впрочем, иногда чувствуется, что так оно и есть.
— Хорошо, если вы подниметесь наверх и возьмётесь за работу шерифа, люди услышат вас. Вы станете первым звеном в цепи управления.
— А IT тогда на какое место передвинется?
— Они, конечно, будут шуметь, но это для них нормальное состояние. Я справлялась с этим раньше. Пошлю сообщение в свой департамент, пусть оформят документ о временном отступлении от порядка поставок, проведут его задним числом, и тогда ваше небольшое самоуправство будет официально оправдано. — Дженс внимательно смотрела на молодую женщину. — Разумеется, в том случае, если вы заверите меня, что все эти... перенаправленные поставки были для вас совершенно необходимы.
Джульетта приняла вызов, не дрогнув.
— Они были совершенно необходимы. То, что мы получали — дерьмо полное. Рассыпается на ходу, как будто только для того и сделано. Знаете, я вам скажу: мы наконец получили из Снабжения то, что требовали, и у нас теперь есть запасец жаростойкой изоленты. Так что я бы не прочь замириться с IT по дороге наверх. Наш замысел гораздо лучше...
— По дороге наверх? — перебила Дженс, как будто желая получить подтверждение тому, понимает ли Джульетта, что говорит, на что соглашается.
Джульетта обвела взором обоих своих собеседников. Кивнула.
— Дайте мне неделю — наладить генератор. Вы обещали устроить мораторий на подачу тока — так выполните обещание. И, чтобы не было недоразумений, помните: я часть Механики и останусь ею навсегда. Я принимаю работу, потому что вижу, что происходит, если игнорировать проблему. Здесь, внизу, я всячески пыталась внушить всем мысль, что профилактика поломок — важнее всего. Не ждать, когда всё полетит к чертям, а тогда уже ремонтировать, а постоянно наблюдать, подправлять и налаживать, пока всё ещё в рабочем состоянии. Но нас не слушали, на наши нужды закрывали глаза, считали чем-то второстепенным. Я вам вот что скажу: если воспринимать всю Шахту как один большой механизм, то мы — поддон его, полный отработанного масла, и пора бы людям обратить на нас внимание. — Она протянула Дженс руку. — Дайте мне этот мораторий — и я с вами.
Дженс улыбнулась и встряхнула протянутую руку, восхитившись теплу и силе этого уверенного пожатия.
— Займусь этим завтра же, — сказала она. — Спасибо вам. Добро пожаловать в нашу команду.
Марнс тоже подошёл к Джульетте пожать ей руку.
— Вот и отлично, босс!
Джульетта кривовато усмехнулась:
— Да ладно вам. Мне ещё учиться у вас и учиться, прежде чем вы сможете называть меня так с полным правом.
7
Их подъём наверх происходил во время энергетического моратория. У Дженс создалось впечатление, что её собственный организм тоже объявил мораторий — энергия в ней убывала с каждым шагом. Мучения, которые старая женщина испытала во время спуска, не шли ни в какое сравнение с нынешними. Тогдашняя усталость, как выяснилось теперь, была лишь лёгким дискомфортом. А вот сейчас для её хрупких мышц настало время действительно тяжёлого испытания. Каждый шаг давался с трудом, за него приходилось бороться. Она ставила ногу на следующую ступень, опиралась рукой о колено и подтягивала себя кверху на очередные десять дюймов. Десять дюймов из, как ей казалось, миллиона футов спиральной лестницы.
Над площадкой справа от неё значилось «58». Каждая из площадок оставалась в поле зрения, кажется, целую вечность. Не то что на пути вниз, когда Дженс могла так замечтаться, что пропускала несколько этажей. Теперь же они маячили перед глазами в тусклом зелёном свете аварийных огней и дразнили старуху, еле волочащую по ступеням свои дрожащие, натруженные ноги.
Марнс шёл рядом, его рука скользила по внутренним перилам, её — по внешним, трость Дженс звякала о ступень между ними. По временам их руки соприкасались. У них было чувство, будто они путешествуют уже несколько месяцев, что покинули свои кабинеты, свои обязанности и свою официальную манеру обращения друг с другом очень-очень давно. Авантюра, на которую они пустились, чтобы раздобыть себе нового шерифа, обернулась несколько иначе, чем это представляла себе Дженс. Она воображала, будто вернётся в свою молодость, а обнаружила, что её преследуют призраки прошлого. Она надеялась найти в себе источник новых сил, а вместо этого её колени и спина доканывали её. То, что обещало стать шумным предвыборным турне по всей Шахте, оказалось на самом деле изматывающим походом при почти полной анонимности. И теперь она засомневалась, а так ли уж нужна она, мэр, для поддержания нормальной жизни Шахты?