Вот и все. Письмо обрывалось неожиданно, на половине предложения. Он положил его рядом с ботинками. Джек упаковал все три книги назад в коробку и прислушался к тому, что происходило у него в голове. Так киты вслушиваются в звуки, подаваемые другим китом, находящимся за тысячи миль в холодном океане. Но никаких звуков он не уловил. Ничего. Поэтому он положил ботинки в коробку и следом отправил туда же неоконченное письмо. Закрыл коробку, отнес ее через комнату туда, где стояла корзина для мусора, и взгромоздил поверх нее. Затем он повернулся к кровати, собираясь отправиться спать, и в этот момент в дверь постучали.
На пороге стояла Фролих. Она надела брюки от костюма и пиджак, но под ним не было видно рубашки. Очевидно, она набросила пиджак на голое тело. Ричер представил себе, что она оделась на скорую руку и лишь потому, что знала: в коридоре придется пройти мимо дежурившего полицейского.
– Ты еще не спишь?
– Заходи, – пригласил Ричер женщину.
Она шагнула в комнату и подождала, когда он закроет за ней дверь.
– Я не сержусь, – начала она. – Джо погиб не из-за тебя. Да я так и не думала. И я не сержусь на Джо за то, что он позволил себя убить.
– И все же на кого-то ты сердишься.
– На него за то, что он меня бросил.
Джек прошел вглубь комнаты и присел на край кровати. На этот раз Фролих устроилась рядом с ним.
– Я уже забыла его, – продолжала она. – Полностью, клянусь тебе. Уже давно. Но я все еще помню, как он поступил со мной.
Ричер промолчал.
– И вот поэтому я злюсь сама на себя, – тихо произнесла она. – Потому что начала желать ему неприятностей. Я мысленно хотела, чтобы в один прекрасный день он разбил себе голову или сгорел. И вот когда нечто подобное произошло, я ощутила глубочайшее чувство вины. И теперь я боюсь, что ты начнешь осуждать меня.
Ричер немного помолчал и заметил:
– Тут нечего осуждать. И нет повода испытывать чувство вины. То, что ты желала ему зла, вполне объяснимо, но твои мысли никак не могли повлиять на то, что произошло. Никак, – повторил он.
Она не ответила ему.
– Он сам принял решение, – продолжал Ричер. – Вот и все. Он рискнул, но ему не повезло. И ты не явилась причиной его гибели, точно так же, как и я был к ней непричастен. Это просто случилось.
– Но все происходит из-за чего-то.
Он покачал головой:
– Нет, это просто происходит само по себе. Твоей вины в этом нет. Ты не несешь никакой ответственности за случившееся.
– Ты так думаешь?
– Ты не несешь никакой ответственности, – повторил Джек. – Да и никто другой тут не виноват. Кроме, конечно, того парня, который нажал на курок.
– Но я желала ему зла, – настаивала Фролих. – И теперь мне нужно, чтобы ты меня простил.
– Тут нечего прощать.
– Я хочу, чтобы ты произнес это вслух.
– Не могу, – признался Ричер. – И не буду. Ты не нуждаешься в моем прощении, потому что твоей вины в случившемся нет. И моей тоже. Да и сам Джо был не виноват. Это просто произошло, как нередко случается в жизни.
Фролих долго молчала, потом чуть заметно кивнула и подвинулась поближе к Джеку.
– Ну хорошо, – произнесла она.
– Ты что-нибудь надела под пиджак?
– А ты ведь знал, что я храню пистолет на кухне.
– Да.
– Зачем тебе понадобилось обыскивать мой дом?
– Потому что во мне есть ген, который начисто отсутствовал у Джо. Со мной такие вещи не происходят. Мне не может не повезти. У тебя пистолет сейчас с собой?
– Нет.
Некоторое время они оба молчали.
– И под костюмом ничего не надето, – наконец добавила она.
– Мне нужно было кое в чем убедиться, – признался Ричер. – Для того, чтобы чувствовать себя спокойней. Но это ни о чем не говорит, как ты понимаешь.
Он осторожно расстегнул верхнюю пуговицу на ее пиджаке, затем следующую. Просунул ладонь под ткань и сразу почувствовал тепло ее гладкой кожи.
Их разбудили, позвонив от администратора в шесть часов утра. «Скорее всего, об этом еще вчера договорился предусмотрительный босс, – подумал Ричер. – Зря, лучше бы он забыл это сделать». Рядом заворочалась Фролих, затем она резко раскрыла глаза и тут же села на кровати, сразу сбросив с себя остатки сна.
– С Днем Благодарения тебя, – поздравил ее Ричер. – Пусть он принесет тебе счастье.
– Надеюсь, – отозвалась она. – У меня появилось какое-то особое чувство насчет сегодняшнего дня. Мне кажется, именно сегодня мы победим или проиграем.
– Я люблю такие дни.
– Правда?
– Конечно, – подтвердил Джек. – Но проигрывать мы не имеем права, а отсюда следует, что мы обязательно победим.
Она откинула простыни. Воздух в комнате успел нагреться, и сейчас здесь было даже жарко.
– Оденься как в самый обычный день, – посоветовала Фролих. – Надо выглядеть не слишком аккуратным. Официальные костюмы не годятся на празднике, где бесплатно раздают похлебку. И напомни об этом Нигли, хорошо?
– Об этом ты ей сама скажи, ты ведь все равно будешь проходить мимо ее двери. Кстати, Нигли не кусается.
– Правда?
– Конечно.
Она надела костюм и ушла. Джек прошлепал к шкафу и достал мешок со своей одеждой, приобретенной в Атлантик-Сити. Вытряхнул ее на кровать и вручную попытался разгладить особенно заметные складки. Затем он принял душ, но бриться не стал. «Она хотела, чтобы я выглядел не слишком аккуратным», – вспомнил он. Джек встретился с Нигли в вестибюле. Она была одета в джинсы и свитер и накинула поверх него потертую кожаную куртку. У входа находился столик с кофе и разными плюшками. К этому времени полицейские успели уничтожить основную их часть.
– Ну, вы поцеловались и заключили перемирие? – поинтересовалась Нигли.
– Почти так все и получилось, – признался Джек.
Он взял чашку и налил себе кофе, потом выбрал булочку из отрубей с изюмом. В этот момент в вестибюле показалась Фролих, свежая и привлекательная, в черных джинсах, такой же широкой рубашке-поло и в черной нейлоновой куртке. Они позавтракали тем, что осталось на столе после полицейских, и все вместе вышли к «сабербену», принадлежавшему боссу. Еще не было семи, и в это праздничное утро город казался вымершим. Создавалось впечатление, будто все население заранее эвакуировано. Вокруг царила тишина. Прохладный воздух был неподвижен. С ясного голубого неба уже светило солнце, и от этого каменные здания казались золотистыми. На дорогах не было видно ни единой машины, и троица добралась до офиса беспрепятственно. Стивесант уже поджидал их в конференц-зале. Он интерпретировал понятие «одеться, как в обычный день или даже с небрежностью», выбрав серые со стрелками брюки, розовый свитер и ярко-синюю куртку для игры в гольф. Ричер сразу же предположил, что все это имело ярлыки от «Брук Бразерс». Кроме того, сегодня был четверг, и он вспомнил, что миссис Стивесант, как обычно, уехала в больницу в Балтимор, так как благотворительностью занималась и в праздники тоже. Бэннон расположился напротив босса. Он был одет в то же твидовое пальто и фланелевый костюм и выглядел, как заправский полицейский. Видимо, у него имелся не слишком большой выбор нарядов.
– Давайте начнем, – предложил Стивесант. – У нас сегодня обширная повестка дня.
– Пункт первый, – поддержал его Бэннон. – ФБР официально рекомендует вам отменить сегодняшнее мероприятие. Нам известно, что преступники находятся в городе, а потому можно предположить, что они неминуемо используют данную ситуацию для покушения.
– Об отмене акции не может быть и речи, – покачал головой Стивесант. – Бесплатный кусок индейки в приюте для бездомных может показаться вещью тривиальной, но наша столица живет символами и традициями. Если Армстронг откажется от раздачи праздничного угощения, это может нанести непоправимый ущерб его политической карьере.
– Ну хорошо, тогда мы будем находиться там вместе с вами, – кивнул Бэннон. – Но не станем дублировать вас. Мы не будем вмешиваться в то, что касается личной безопасности Армстронга, однако, если там что-нибудь произойдет, все же будет лучше, если мы окажемся поблизости.