— Не такие уж они и страшные! Я убил как минимум троих: одного здесь, двоих вон там. Если бы воины Дарвика были под началом приличного командира вроде…
Вроде Бирна, видимо? Может, он и имел право немного похорохориться, но меня эта бравада слегка вывела из себя. Северянин хорошо сражается, но слишком много говорит. К тому же…
— Он спал.
— Что?! Да нихера я не спал!
— Я думаю, друзья, эта деталь уже не имеет существенного значения. Как говорится, победителей не судят: я намерен руководствоваться в походе именно этим принципом.
— Возможно. Но он спал на посту.
Бирн разозлился, что понятно. Шагнул ко мне, сверкая глазёнками и совсем не дружелюбно держа меч перед собой.
— Я. Не. Спал.
— Мы оба знаем, что это ложь. Может, она и не имеет значения. Но это ложь.
— Ты, уродец, очень много говоришь. — довольно абсурдное со стороны Бирна обвинение. — А я тебе не Оуэн. Я подобного не позволю.
Покойный сир Оуэн тоже думал, что не позволит. Ну-ну…
— Можешь не признавать, но ты облажался. Дерёшься славно, но это не всё, что от нас требуется.
— Я облажался? Я?! Нихера подобного! И ты, паскуда, зовёшь меня лжецом?
Не стоило продолжать разговор, конечно, но я опять не уследил за языком. Всё-таки был ещё в горячке боя, трудно владеть собой в подобной ситуации. Я уже давно не человек, но человеческие слабости не стали совершенно чуждыми.
— Зову. А стоило назвать ещё после истории про зуб и Поющих Мечей.
Бирна будто ушатом ледяной воды окатили. Миг назад он весь пылал — чуть ли не как горящий в костре энт, а теперь похолодел. Мои слова задели его за живое по-настоящему.
— Лучше, сука, больше такого не повторяй.
— Повторю или нет, правда не изменится. Из спящего на посту такой же Поющий Меч, как из Оуэна — паладин Милто.
Не уверен, что я на самом деле думал именно так. Скорее просто хотелось слегка поддеть этого самодовольного говнюка, который нас своей расслабленностью чуть не погубил. И даже самую малость не благодарен за то, что его спасли.
Можно было и не спасать, кстати. Но тогда пришлось бы драться с энтами одному, а это не очень весело. Ладно: предположим, он правда из знаменитого отряда. Но история про зуб дракона с самого начала смердела наглой брехнёй. Нет давным-давно никаких драконов, а вот болтунов по свету хватает. И их надо ставить на место — лучше поздно, чем никогда.
— Если ты, гад, не извинишься, то…
— Лучше погоняйся ещё за энтами. Убеди себя, что не проспал атаку. И на том закончим разговор.
— Вы правда собрались устроить драку, друзья?.. Не сказал бы, что это отвечает моим интересам, ведь вы оба на меня работаете.
Справедливое замечание.
— Если хотите выяснить, кто здесь лжец и кто спал на посту… — продолжил Ойли. — То будьте любезны отложить мечи, которые принадлежат не вам. На кулачную драку я, так уж и быть, посмотрю. Но лучше обойтись без неё. Ваш конфликт никому не нужен.
Драться между собой глупо, но я понимал, что сам спровоцировал северянина. Эх, не зря годами вырабатывал привычку помалкивать: как ляпну — так вечно какая-то хрень происходит. Но может, Бирн станет более собранным и спокойным, когда получит по харе? Многие от этого хоть немного, да умнеют. Я воткнул меч в землю.
Бирн этого не сделал.
Нет, серьёзно. Этот говнюк в самом деле попытался меня зарубить — по крайней мере, так разумно трактовать ситуацию, когда мне на башку с размаху от задницы опускают меч. Еле увернулся.
Спросить Бирна, какого рожна он творит, времени не было. Промахнувшись, он тут же рубанул ещё раз — наискосок, да так, чтобы не позволить мне самому схватиться за меч. Краем глаза я поймал лицо Ойли: эльф, хоть и велел не пускать в ход оружие, следил за нами с интересом и ничего не предпринимал.
Что один мудак, что другой. Обожаю свою работу!
Я вытащил кинжал из рукава и запустил его в Бирна. Стоило бы метить сразу в рожу, но надежда утихомирить северянина пока не угасла. Так что целился в кольчугу, просто чтобы сбить напор противника. Бирн плевать хотел: сообразил, что железные кольца этот клиночек всё равно не пробьёт.
Он снова занёс меч, но теперь уже слишком предсказуемо. Когда дерёшься с безоружным, легко расслабиться. Я не стал отступать или уклоняться, а бросился прямо на северянина — и успел подставить руку, заблокировать удар в самом начале. Северянин боднул меня в лицо: нос хрустнул, но я боль чувствую весьма притуплённо. Хер меня таким ударом остановишь.
Я рывком вывел противника из равновесия, зацепил ногу, использовал свой вес — и мы вместе рухнули на землю. Бирн продолжал сжимать меч и ещё вполне мог сделать какую-то гадость, а мне пришлось повозиться, чтобы вытащить нож из сапога. Наконец я всё-таки прижал лезвие к шее северянина.