Обрядили нас, кого в синий костюм, кого - в коричневый, кого - в не поймешь какой масти. Названия не подобрать. Со мной продавцы дольше всех возились. Примерят, залопочут, даже вроде что-то им смешно. Переводчик объяснил, что лицо у меня суровое, казачье, буржуазное платье к нему не подходит. Все ж дали мне пиджачишко с хлястиком на спине, короткие штаны, клетчатые, толстые чулки с двойным заворотом, вроде домашней вязки, башмаки на толстенной подошве. На голову - кепку, она французам больше показалась. Они в ладошки захлопали, а одна из мадамов все одно слово твердит, я его запомнил: «Формидабль! Формидабль!..»
Мне объяснили, что означает оно, что у меня вид грозный. Я просил чулки заменить на сапоги - не позволили. И будто бы такой костюм носят, по обыкновению, люди, имеющие отношение к спорту. Наверное, к какому-нибудь пешему спорту. На коня в чулках не сядешь - смеху подобно!
Потом отвели нас в ресторан, накормили. Хлеба дают самую малость, суп жидкий. На второе хлёбово с мясом, но жижи мучной много, а мясная порция ужас какая маленькая. Упросили мы начальство, чтобы дали нам еще чего-нибудь посытнее. Купили нам по булке. Называется, как и у нас, батон. Но какой же батон, коли он не толще сухой краковской колбасы, а длиной с аршин? Съели мы по батону, стало веселее.
Тут и на посадку нас повели. Пароход по имени «Виктор», но по-французски наоборот: «ВиктОр», что будет означать «Победитель». Ладно, поплыли в Канаду. Долго плыли, почти две недели. Качало нас подходяще. Всю нашу комиссию мутит, выворачивает их, бедняг, а я ничего. Приду на питательный пункт, а там пусто: пассажиры отлеживаются по каютам, завтракать-обедать некому, и служащие при питании скучают, как они морской болезни не подвержены. Приму я свой паек, а они еще предлагают: «Сильвупле» - значит: кушайте на здоровье! Так я за своих друзей кушал: два первых, три вторых, одно третье - до сладкого я не охотник. Очень удивлялись служащие - мужики мелкой породы, но представительные: одеты во фраки, как в театре. А я сначала удивлялся тому, что один по имени Гарсон, и второй, и третий. Но скоро понял, что это их по профессии называют. До революции в трактире тоже, бывало, кличут: «Эй, шестерка, пару чаю!»
Один из гарсонов балакал со мной по-русски, спрашивал, почему меня не мутит, как других. А я говорю, что приходилось на верблюде ездить: тоже качает, только что вокруг не вода, а степь - какая разница? А другие из наших ребят из северных станиц, где верблюдов в хозяйстве не держат, - те непривычные к качке. Тут гарсон этот вздохнул и говорит:
«Я рожак станицы Березовской, на самом северном краю Донской области.»
«А-а-а, - говорю, - под этой станицей мы здорово всыпали таким, как ты!»
Он - в спор. Неправда, мол, мы победы одерживали, мы вас, буденновцев, трепали как хотели, нас только пехота офицерская плохо поддерживала.
«То-то, - говорю, - ты теперь мне харчи подаешь, «победитель»!»
Мы уж на матерки стали переходить, но подошел их старшой, замечание сделал этому недобитку. Тот ногой зашаркал, закланялся - и в сторону. Больше не приставал с вопросами.
Переплыли океан, поехали не то рекой вроде Дона, только пошире, не то морским заливом. Называется Святого Лаврентия. Потом пристали в городе Монреаль. Дальше - поездом. Смотрим из окна: сначала были леса, потом - степи, в аккурат как наши донские. Нам говорят, что здесь лошадей много, и хорошей породы - карт... картерс называются, а по-нашему будут полукровки с большим прилитием чистокровной английской скаковой породы, а также староиспанской. Английская нам известна, а насчет испанской не слыхивали. Наш старший ветеринар Василий Иванович Благодетелев объяснил, что была такая порода, но по неизвестным причинам вся вымерла и что на памятнике у Инженерного замка в Ленинграде Петр Первый скачет на жеребце испанской породы. Жаль, что не приглядывался я к этому памятнику. Помню только, что сидит Петр охлюпкой - без седла.
Вскоре увидели мы табун лошадей, а их гонят всадники в широкополых шляпах, в штанах с бахромой по кантикам. «Э-ге, - говорим, - это нам по кино известно: ковбои!» Помните картину «Дикий мустанг прерий»? В заглавной роли Уильям Харт? Серьезный мужчина. Чуть что, вытаскивает шпаллер и пристреливает, кто ему противоречит. А то бьет в зубы, и амба!
Приехали в маленький городок - на глобусе, поди, его не обозначают, - Мус-Джо, провинция Саскачеван. Посадили нас в автобус и повезли.