— Выйдешь, пожалуйста? — спросил он.
Я ничего не ответила.
— Ну же, красавица. Я чувствую себя идиотом, разговаривая с тобой через дверь.
— Да, а я чувствую себя идиоткой, сидя на полу в ванной, слишком напуганной, чтобы посмотреть на результаты теста, — сказала я, вытирая слезу, — Но вот мы здесь.
Ничего.
— И не называй меня так.
— Дамы, не могли бы вы оставить нас наедине? — спросил он.
Я услышала шарканье, шепотом угрозу Хейзел отрезать ему член, если он меня расстроит. Потом тишина.
— Ребенок? Черт, — сказал он, голос звучал ближе и ниже, как будто он сел рядом с дверью, — Я не знаю, что сказать.
— Мы не знаем наверняка, что он есть.
— Хм.
— Мы никогда не говорили о детях всерьез. Без особой причины — просто интересно, как бы ты отнесся к тому, чтобы завести одного?
— Честно говоря, мой собственный опыт был настолько дерьмовым, что я не видел веских причин для того, чтобы навязывать это кому-то еще, — сказал он, — К тому же, у меня был не самый лучший пример воспитания. Что, если бы я все испортил?
— Но ты бы этого не сделал. Тебе было бы не все равно. Кроме того, посмотри, как хорошо ты вел себя с ребенком, с которым ты застрял на лето на протяжении всех этих лет. Практически твои лучшие моменты.
Он замолчал на мгновение, потом спросил: — А как насчет тебя? Насчет детей, я имею в виду.
— Конечно, когда-нибудь, может быть. Но не сейчас.
Один из кранов капал. Я никогда не думала, что они могут быть такими громкими. Крошечный звук отдавался эхом в маленькой комнате и казался громом.
— Что ты собираешься делать, если окажешься беременной, Адель?
— Не знаю, — Я закрыла голову руками, зажмурив глаза, — Я просто… Я не знаю.
Молчание.
— Правда в том, что дело, которое у меня есть в городе — это ты, — сказал он, — Я приехал, потому что скучал по тебе.
Я нахмурилась в недоумении.
— После того, как ты уехала, ну… Я был зол на тебя некоторое время из-за дерева.
— Это была не моя вина.
— Этого бы не случилось, если бы ты не лазила по деревьям посреди ночи, как сумасшедшая, — сказал он, — Ты понимаешь, что люди обычно не занимаются такими вещами. Ты ведь понимаешь это, да?
Я закатила глаза. Изысканный и превосходный жест, который он не понял, благодаря стене из дерева, стоящей между нами.
Молчание.
— Я поздно приняла таблетку, когда была в отпуске, — призналась я, просто чтобы выговориться, — Я приняла ее, как только вспомнила. Думала, что все будет хорошо. Но если я беременна, это моя вина.
— Почти уверен, что для зачатия понадобились бы двое, — сказал он, — Я мог бы использовать с тобой презервативы, но не хотел. Никогда не делал этого раньше, но мне слишком понравилось быть в тебе без защиты.
Мне нечего было сказать.
— Ты уже посмотрела на него? — спросил он, голос стал мягче.
— Нет.
— Когда-нибудь придется.
— Я знаю.
— Адель, какое бы ты решение не приняла — я поддержу тебя.
— Спасибо, — сказала я. Потом остановилась, — Как я буду заботиться о ребенке? В моей жизни нет места для ребенка, не сейчас.
Он ничего не сказал. Наверное, был занят своими собственными паническими настроениями по свою сторону двери. Что было бы вполне справедливо, правда.
— Хейзел и Мэдди замечательные, но я уверена, что они не планировали, что у меня будет ребенок в ближайшее время, — сказала я, — Дети шумные, и им нужны вещи. Много вещей. Мне придется искать другое место для жизни. Я думаю, есть декретный отпуск, так что с работой должно быть все в порядке…
— Ты останешься в Сиднее?
Я на мгновение сосредоточилась на дыхании, нуждаясь в том, чтобы успокоиться.
— Честно говоря, я пока не знаю.
— Если ты беременна, — сказал он, — Я хочу, чтобы ты знала, что мы могли бы растить ребенка вместе. Я не хочу быть каким-то отсутствующим засранцем, который только присылает деньги. Тебе и ребенку нужно больше, чем это, и ты заслуживаешь большего.
— Ты бы хотел, чтобы я переехала на север.
— Мне бы хотелось, чтобы мой ребенок был рядом со мной, конечно, — из его горла вырвался какой-то странный звук, — Я имею в виду, что хочу, чтобы вы оба были рядом, чтобы я мог помочь. Черт, я просто… пытаюсь понять, как правильно поступить.