Да, действительно, сколько ж тут вчера погостевало! И комендатура, и штабники, и фейсбники. И все друг друга круче: в броне, сферах с забралами, от ушей микрофоны - как будто налётчики всё ещё кого-то дожидались в зелёнке. Герои.
- Здравствуйте!
Что, сегодня у него приёмный день? - Под "окошком" стояла девчушка, в плотно, словно бинт, накрученном вокруг личика и шеи белом платочке. Тоненькая фигурка в длинном, до ботинок, облегающем коричневом вязаном платьице, протянулась гибко, совсем как червячок.
- Здравствуй. Тебе чего? Если продать, то на КП.
- Нет, я узнать хочу. У вас все... живые?
Иван Петрович опять осмотрелся:
- Все.
- А Славка не раненный?
- Н-нет.
- Передайте ему. - Узкая ладошка дотянулась до края пролома, удивила чуть влажным холодком пальцев.
Девчонка почти бежала вдоль забора, а сверху ей вслед смотрел в бинокль Воевода. Потом наклонился над самым краем крыши, и впервые за три часа выказал интерес:
- Старый, это кто?
- Девушка.
- Я уже разглядел. А чего она?
- Курево принесла.
- Ух, ты, завидую. В следующий раз я на ворота попрошусь.
Побросав бронежилеты, разгрузки и робы прямо на кровати, сдвинув у двери в общую кучу кисло воняющие распаренными стельками берцы, отстоявшие смену на ОКПМ Андрей, Серж и Славка, с полотенцами через плечо, весело пошлёпывали тапочками по мраморным ступенькам в предвкушении спасительной помывки.
- Привет, Сверчок. Привет, Андрюха.
Они, было, уже обогнули встречно поднимавшихся Ивана Петровича, Воеводу и Сверчка, когда Иван Петрович зацепил Славку за локоть.
- Погоди, дельце к тебе.
Славка неохотно затормозил, перетаптываясь, выжидающе уставился на Старого, молча отпускавшего подальше тех, кто уже из кубрика, и тех, кто ещё в кубрик.
- Записку прими.
- От кого?
- Тебе лучше знать. Соплюшка какая-то "маляву" передала.
Славка с нескрываемым недоумением развернул сложенную вчетверо половинку клетчатого школьного листка, откинувшись, поймал свет: "Привет. Как ты? Меня зовут Лия". И всё. Буквы печатные, робко кривящиеся, как у первоклашки.
- Спасибо, Петрович!
Но Старый уже свернул по коридору.
"Гости" часа два, как покинули базу - в Ханкалу через КПП впускали до шести, и Хазрат, как обещал, подъехал ровно в семь. На белой "Газели"-фургоне. Спрыгнув, подтянул ремень с кобурой и подсумком, сладко потянувшись, закинул РПК с отпиленным прикладом за спину - автомат для настоящего чеченского "командира" не солиден, однако с прикладом пулемёт даже в "волгу" не сразу засунешь. Прошёл не к бойнице, а к воротам, с силой качнул железные половины:
- Иван Петрович, не спишь?
Старый, оглядев пустынный двор, кусты, отмахнул на крышу всё равно отвернувшемуся Воеводе, и, сдёрнув запирающую поперечную трубу, приотпустил тяжёлый створ. Но наружу не вышел, остался в щели. Хазрат поставив ногу на вкопанный наклонный столб, защищающий въезд от тарана, неспешно протёр и так блестящий остроносый ботинок жёлтой бумажной салфеткой. Довольно сощурился:
- Ты тогда говорил, что хочешь "Газель" купить? Могу предложить.
- Это как?
- Просто. Видишь красавицу? Цельнометаллическая, движок на девяносто восемь, радио, магнитофон, коврики, зеркала объёмные. Даже фары синие - встречные в темноте думают, что "мерс", дорогу уступают. Ну? Конфетка! И только четыре тысячи прошла: почти девочка.
- И чего? Причём я?
- Э! Какой ты медленный! Ты же хотел "Газель"? Хотел! Вот я тебе и предлагаю.
- Да не шути! Я такую в жизнь не потяну, мне бы грузовичок простенький, лет пяти.
- А вот теперь ты слишком быстрый: "не потяну"! Хунда, дорогой, почему вы, русские, никак не умеете торговаться? Ты цену сначала спроси. Подумай, посмотри с разных сторон, найди изъян. Свою предложи. Послушай, как заводится. Потом отказывайся, если сможешь.
- А чего слюнки пускать? Без толку.
- Иван Петрович, я твой должник, я тебе хочу добра: бери за пятьдесят! Дешевле не могу - не моя цена, хозяйская.
Ну, и какой бы мужик после этого не вышел, не осмотрел, не послушал? Ещё раз оглянувшись, Иван Петрович бочком выбрался через щель.
- Убедился? Она десять лет отработает, если следить будешь. Туда-сюда, на дачу, на рыбалку, и подхалтурить всегда можно на сытный ужин.
- Так я ж не себе - сыну хочу.
- Хороший подарок, отцовский. Он это запомнит. И ещё, думаю, главное в том, что мы, милиционеры, всегда общий язык найдём.
Ивану Петровичу показалось, что это у него внутри как-то потемнело, но нет, действительно - дальнее солнышко влипло в лимонное марево приплюснутых к западному горизонту слоистых облаков. И сразу вдоль бетонной стены зашелестели, закачали изнанками листьев осветлившиеся верхушки молоденьких платанов и клёнов.
- Справку от нашего райэксперта я тебе дам, всё как полагается, со всеми печатями. На дорогу хватит. Ты в форме, с корочками - кто тебя потрошить станет? Тем более что и регион ростовский, не чеченский.
- А дома? Как я её на учёт поставлю? - Ветер, метнувшись через дорогу, жёсткой пылью ударил в лицо, и, зажмурившись, он не увидел, как капитан довольно щурится поверх каски прапорщика.
- Э, ты, дорогой, меня удивляешь! Ты - столько лет в органах, и не найдёшь, как бумагу сделать? Ещё расскажи, что техосмотр на общих основаниях будешь проходить.
- Техосмотр одно, а сверка номеров на МРЕО другое. Я ж видел, как ваши мастера зубилом орудуют, такая порнуха, что и в лупу не нужно заглядывать.
- Ты, наверно, не расслышал, за сколько я тебе её отдаю? За дармовщину-то рисковать всегда приходится.
Зря он так. Иван Петрович понуро покивал, и тем же бочком зашагнул за ворота:
- Прости. Я закрою - не ровён час обход.
- Э! Э... Ты меня прости! Я не то хотел сказать! Прости, брат. Ты только не спеши, не говори сейчас "нет-да", есть время, чтобы подумать. - Хазрат улыбался уже без наглинки, извиняющееся, почти подобострастно. И шёпотом, в прикрываемую щель:
- Э, возьми - настоящая беслановская водка, "Исток", прямо с завода.
Они пару секунд поупирались взаимоупрекающими взглядами. И Иван Петрович сдался: ну, нельзя человеку отказывать два раза.
ДЕНЬ СОРОК ПЯТЫЙ.
- Черкасов, ты, вроде, в разведке служил? - Начштаба Кайгородов в спецназовской разгрузке поверх чёрной майки, на голове зелёный платок, в руке АКС с подствольником - вылитый боевик.
- Так точно! Только, это, я "огневик": техническая разведка 1140-го дважды Краснознаменного артиллерийского полка 76-й гвардейской воздушно-десантной Черниговской Краснознаменной дивизии. И, ещё, ну, я не участвовал. Я ещё в учебке был, когда наши отсюда вернулись.
- Вольно. Значит так, дружище, скоренько вооружись, только легко - броню и каску не бери, а вот БК полный. Пойдёшь с нами. За черешней.
Славка шипящей ракетой взлетел до кубрика и через минуту уже стоял возле дежурки, сияя почти всеми зубами. Одновременно подошли взводный Малоденко, Серж, Гоша Кулик и Женя-снайпер со своим неразлучным БСК-94 - "бесшумным снайперским комплексом". Причём Женя появился из столовой, что-то счастливо дожёвывая.
Кайгородов оглядел выстроившихся под доской объявлений свой небольшой, но очень даже внушающий уважение отряд, улыбнулся и забормотал доверительно тихим голосом:
- Сейчас сходим за гаражи, пошаримся по огородам, может, чего интересного подметим. Так-то армейцы там прочесали, но наскоро: домишки все поразбиты, растасканы, никто давно не живёт, а вот схроны устраивать очень даже удобно. Вряд ли мы злодеев встретим, но, люди вы опытные, понимаете, что нас там увидеть не должны. Всё, собственно. Мешки под черешню взяли?
- У Жени.
- Отлично. Гоша, у тебя подствольник рабочий? А то у моей "обувки" боёк сколот, может и не пальнуть.
"...Разведывательный патруль выполняет задачи по ведению разведки противника и избегает встречи с ним. Маскировка следов и скрытность действий являются наиболее важными условиями успешных действий. Разведывательный патруль может состоять из командира и 1-4 солдат. Численность патруля должна быть минимальной, так как основными его задачами являются: сбор топографической информации; сбор информации о позициях противника и минных полях; изучение маршрутов и особенностей действий патрулей противника; ведение разведки наблюдением и подслушиванием на путях движения противника и вблизи его баз; разведка маршрутов для своих войск".