– Надеюсь, скоро доедем до форта!
– Завтра, мисс Кейт, завтра доберемся. Вы уж до того не подведите нас, продержитесь как-нибудь!
– Постараюсь, вы бы только ящики свои привязывали получше. Тогда бы я хоть выспаться смогла!
– Что, опять какой-то ящик отправился гулять? Ну уж я его приструню!
Том проскользнул в фургон и закрепил ящик.
– Вот так. Теперь сможете поспать. Выше голову! Вы добрая, достойная девушка.
– Разумеется, мне бы очень не хотелось, чтобы мой отец и мой жених за меня краснели.
– Одного хотения тут мало, тут еще и умение надобно.
Услышав это критическое замечание, Кейт задумалась, а что же она умеет, чему успела научиться. Она родилась на ферме в Миннесоте, мать ее рано умерла. Ферма сгорела во время великого индейского восстания тысяча восемьсот шестьдесят второго года, когда Кейт была еще совсем маленькой. Тогда же погибла и ее бабушка, и с тех пор Кейт жила у тети в городе. Вышивать, играть на пианино, писать любезные письма, благопристойно одеваться и день за днем угождать требовательной пожилой даме с ее прихотями и капризами, – вот чему Кейт пришлось научиться, живя в доме тети Бетти, однако все эти умения и навыки здесь, в прерии, не могли ей пригодиться. Впрочем, отец, которого в последние годы постоянно переводили с одного пограничного поста на другой, приезжая навестить ее, к ужасу тети Бетти, научил ее править лошадьми и стрелять. Хотя сейчас все это представлялось Кейт полезным, управлять четверкой она не умела, да к тому же ни разу в жизни не целилась в человека. Но стоило ли предаваться печальным размышлениям на сей счет? Она сама должна справиться с ситуацией, в которой оказалась по собственной воле. По правде говоря, она не раскаивалась в принятом решении. Жизнь у тети Бетти сделалась для нее невыносимой.
Послышался свист. Кучера натянули поводья, заскрипели тормоза, и длинная вереница фургонов остановилась. Во тьме раздался голос: офицер приказал устроить привал на полчаса. Кейт подумала и решила на это время выйти, чтобы поразмяться. Том помог ей выбраться из повозки, и, ощупью находя путь, держась за мулов и за фургон, что ехал впереди, она двинулась к голове колонны. В темноте она то и дело оступалась, попадая в лужи талой воды, и спотыкалась о кустики густой травы.
До нее донесся негромкий разговор мужчин, сидевших на земле. Рядом с ними стояли верховые лошади и, опустив головы, щипали траву.
– Эй! – крикнула девушка, несколько раздосадованная тем, что на нее не обратили внимания раньше.
– Кейт! – откликнулся юношеский голос, и с земли поднялся человек в форме.
Оба на ощупь двинулись навстречу друг другу, пока не схватились за руки. Девушка почувствовала, как ее ведут куда-то, пока не ощутила под ногами расстеленные на земле толстые попоны. Она села на эти покрывала.
– Черт знает что, а не поездка! Ну что, нравится тебе? – спросил молодой лейтенант. – Мы еще о ней внукам будем рассказывать!
Кейт медлила с ответом. Непривычное окружение, в котором она находилась, мрак и воспоминание о кошмарном сне вселяли в нее тревогу. В городе она неизменно восхищалась самоуверенностью молодого офицера, но здесь, в глуши, его тон вдруг показался ей неуместным.
– Не знаю, – ответила она, пытаясь разглядеть, кто еще, кроме Энтони Роуча, сидел на земле неподалеку. В высоком человеке в мягкой фетровой шляпе она узнала Бена. Именно он чуть раньше выкрикнул приказ остановиться. Его голос нельзя было спутать ни с каким другим, ведь у него не было зубов, и оттого его бас всегда напоминал хрюканье. Он стоял во главе вольных всадников, откомандированных в помощь отряду драгун.
– А вы что думаете, Бен? – обратилась к нему Кейт.
– Да что только я не думаю, маленькая мисс.
Прозвище «маленькая мисс» уже подхватили все участники похода, никто теперь и не величал ее иначе.
– Да что только я не думаю, вот только вряд ли вам придется по вкусу хоть что-то из того.
Остальные, услышав слова вольного всадника, рассмеялись, и Кейт не понравился их тон.
– Вечером я не совсем поняла, почему нам надо ехать всю ночь, – сказала девушка, пытаясь выудить из вольных всадников хоть сколько-нибудь определенные сведения.
– Не всю ночь, барышня, – возразил Бен. – Около полуночи сделаем привал, построим укрепление, и вы сможете спать спокойно под защитой наших ружей.
– Вы так полагаете? Но мне кажется, у вас есть основания для особого беспокойства, Бен, ведь до сих пор мы всегда останавливались на ночлег уже с наступлением темноты.