Можно привести такой аргумент: зачем называть что-то расстройством, если с этим абсолютно ничего нельзя сделать? Эксперты в данной области высказывают мнение, что если человек с расстройством не испытывает дистресса или дискомфорта из-за симптомов, то это не может считаться расстройством. Как правило, мы не ставим диагноз тому, что причиняет страдания другим людям. Стоит отметить, что большинство литературных источников по лечению и описанию нарциссической личности сосредоточены на нарциссах и попытках помочь им. Мало работ в этой области посвящено тому, как нарциссы влияют на других людей и что происходит с пострадавшими от их поведения.
Несмотря на эти аргументы, нарциссическое расстройство личности – это нарушение самооценки и саморегуляции, а сам нарциссизм отражает патологическую неуверенность в себе. Человек, которому не хватает эмпатии, который ищет и требует одобрения, впадает в ярость, страдает манией величия, неглубок и поверхностен, а также имеет раздутое чувство превосходства, явно что-то компенсирует. Однако отсутствие у нарциссов проницательности и самоанализа приводит к тому, что они не могут докопаться до этой уязвимости и прикрывают свою неуверенность масками самодостаточности и собственной значимости. Ощущение значимости во многом является примитивной попыткой защитить свое хрупкое эго, как и большая часть их действий.
Так есть ли надежда? Я столкнулась с огромным количеством сопротивления у людей с нарциссическими, социопатическими и психопатическими чертами характера, которые говорили: «Я проходил терапию, и кое-что изменилось. Я себе не нравлюсь и знаю, что причиняю боль другим, поэтому хочу это исправить». В итоге один из наиболее значимых факторов, определяющих, будет ли человек стремиться к изменениям в ходе терапии, – это его готовность к таким изменениям. Когда человек переходит на новый уровень, замечает свои «слепые пятна» и хочет их изменить, то да, надежда есть. Многие из этих людей рассказывают о непростом прошлом: жестоком детстве, безэмоциональных родственниках, холодных и авторитарных родителях, хаотичном быте и о том, что их эмоциональная ограниченность, отсутствие эмпатии и склонность к гневу являются побочными эффектами или даже ответными реакциями на трудности в ранние годы. Чтобы человек мог что-то изменить, он должен признать необходимость изменений, взять на себя обязательство осуществить их и ежедневно работать в этом направлении. Таким образом, осознанность становится важным инструментом в арсенале методов управления симптомами и паттернами нарциссического расстройства личности. Осознанность – это психологический знак «стоп», момент, когда можно остановиться и подумать о последствиях того или иного действия, прежде чем совершить его, а не просто автоматически реагировать привычными способами, которые закладывались в человеке на протяжении всей его жизни. Существует также критическая проблема обучения нарциссических людей тому, как совершать ответные действия, а не реагировать. Реакция часто бывает автоматической, необдуманной и быстрой. Ответное действие предполагает выжидание и поведение с учетом большего количества обстоятельств.
Когда у людей проявляются нарциссические паттерны, они также признают, что даже при наличии мотивации измениться, пройти терапию и попытаться стать лучше для других в условиях стресса, высоких требований и в состоянии гнева они не справляются. Сколько нужно изменений, чтобы отношения с нарциссическим человеком стали возможными? Каждая ситуация индивидуальна. Человек должен четко представлять себе, чего он ожидает от отношений и что он может в них привнести (будь то партнер, родитель, друг, ребенок или коллега). Если нарцисс не может изменить свои паттерны таким образом, чтобы это было приемлемо для другого, то можно признать и факт изменения, и то, что этого изменения недостаточно. Эти проблемы и паттерны часто передаются из поколения в поколение, и положить конец таким циклам очень трудно.
В этой книге, как и во всей моей деятельности в данном направлении, я больше не буду говорить о нарциссизме как о расстройстве. Я считаю, что нужно взглянуть на проблему шире и признать: мы живем в мире, в котором нарциссические черты считаются адаптивными, а значит, диагноз можно поставить всему населению планеты. Стоит уйти от диагноза «нарциссическое расстройство личности» и придерживаться концепции нарциссического поведения, нарциссизма как личностного паттерна и межличностных токсических шаблонов. Можно систематизировать характеристики, представляющие многогранную природу нарциссизма, на основе всей литературы по этой теме, включающей клинические наблюдения, эмпирические и теоретические размышления. Называя это диагнозом, мы создаем проблему и лишаемся возможности рассуждать о токсичных или нарциссических паттернах, которые включают чувство вседозволенности и являются источником душевной боли и терзаний, бесконечного стресса и раздоров. Так что, как говорится, «Если нечто выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, вероятно, утка и есть».